– Но, Елена Ивановна, вы же понимаете, что приход на власть Сигизмунда поставит вас в крайне невыгодное положение!

– Это я хорошо понимаю, и Саша это понимает тоже.

– Да, я все понимаю, просто, Дмитрий Васильевич, уж больно остро ты вопрос поставил, я думал, что под себя копаешь! Хотя знаю, что защитить Елену, кроме тебя, будет некому. Может, так и решим? Ты и с юга с нами граничишь, и с севера. И многократно сильнее нас.

– Я не заинтересован сейчас в таком развитии событий. Тем более что у тебя был раньше Совет, сейм, по-моему.

– Сейма нет давно. Нет, правлю я один. Сил пока хватает. Глинские хорошо помогают. Но как только меня не станет, так жди смуты, в том числе и от них. Силенок и денег они поднакопили немало.

– А где сейчас Михаил?

– В Москве, в посольстве. А младшие, Иван и Остап, воеводят у меня. Один на юге, второй в Польше. Так что нам проще присоединиться к Крыму и Ливонии, король Дмитрий. Так надежней будет.

– Куда, куда ты решил присоединяться, Сашенька? Они же еретики, как их там… атеисты! Что с верой будет?

– А что с верой будет, если Дмитрий – король Папской области, и ничего там с верой не происходит! Платит себе налоги и существует. Вот и наша начнет платить и жить отдельно от государства. Не хочу я идти под Рюриковичей. А у братьев идут сплошные войны: католики воюют против протестантов, кальвинистов, гуситов. Нам только этого не хватало. Впрочем, тебе решать! Выбирай между двумя Димитриями! Третьего не дано!

Конечно, она ничего не решила. Дмитрия Канарского она побаивалась, а Дмитрию Первому не доверяла. И где-то в душе надеялась, что все обойдется. Расспросив Дмитрия об отце, она и ее муж сели в челн и уехали на тот берег. А Дмитрия ждал тяжелый разговор с Юрием Захаровичем, который был за то, чтобы принять вассальную присягу у Александра, и дело с концом!

– Ничего подобного! Наше вмешательство потребуется тогда, и только тогда, когда на границах возникнут сложности. Нельзя сейчас лезть поперед батьки в пекло! Сразу же укрепятся Палеологи и попы в России. Скажут, что при Дмитрии все православие ждет та же участь, что Литовию и Польшу. И начнется война. А нам это не выгодно! Требуется ждать удобного момента, и, главное, Александр еще не умер, и у княгини большие сомнения относительно нас. Не забывай, что, в отличие от остальных, она – христианка черт знает в каком поколении. Пусть думает! Припрет, сама придет.

Дмитрий доложился Высшему Военному совету. Обсуждение прошло в спорах, так как ситуация была довольно сложной: требовалось удержать оба княжества под контролем, не упустить созданный задел влияния, не растерять союзников и не допустить междоусобной войны в обоих государствах. А к тому времени все шло именно к этому. Царь Иван надеялся, что он еще сможет повлиять на события, но жизнь – штука серьезная. Подвело здоровье, и, зная, что у Палеологов довольно много ресурсов и их попросту больше, он сделал ставку на внешнюю помощь со стороны Дмитрия. И, пока он жив, предпринимать что-либо против его детей ни в коем случае нельзя. Требуется только удерживать их от драки. Пока Дмитрий Московский не станет единоличным правителем. С Александром еще сложнее: он наполовину Гидеминович, а наполовину Габсбург. На Руси множество князей этого рода. Восходят они во времена темные и смурные. То дрались не на жизнь, а на смерть, то дружили и жен друг у друга брали, перемешалось все здесь на маленьком клочке земли. Воевали с немцами и татарами, то, наоборот, шли с татарами против Руси. Сам черт ногу сломит! Испугавшись быстрого разгрома Ливонского ордена, против которого воевали не одно столетие, подписал он вечный мир с Москвой и Ливонией, женился на русской княжне и принял православие, церковь княжества входит в Московскую епархию и подчиняется сейчас Нилу, но монастыри здесь землю не потеряли и активно используют труд крестьян из близлежащих деревень. С помощью Москвы и крымского хана отхватил Александр громадный кусок земли, разгромил шляхту, стал очень богат, но счастья ему это не принесло! Здоровье не купишь. Умирает бездетным. А у него живы два брата: Владислав и Сигизмунд. Владислав, он же Уласло II, король венгерский, сам находился в сложном положении: он сменил уже двух жен, но детей не было. Дворянство фактически захватило власть, его заставили распустить наемное войско. Была введена «крепь» и увеличена барщина. А победа Александра была во многом обеспечена поддержкой «кметей» – польских крестьян, которых освободили, по примеру самой Литвы, от крепости и барщины. Там существовал только оброк.