Кожаный кружок растянулся и лопнул в пальцах мужчины. Он раздраженно бросил обрывки в стороны и скомкал листок бумаги. Недобрая усмешка исказила его лицо.

– Детишки! Фетишисты-романтики! Пугать меня вздумали! Их счастье, что они настолько жалки, что не заслуживают наказания. Словоблудие, идиотский, бессильный пафос! Я думаю, Сатана здорово посмеялся бы, увидев, какие чудачества вытворяют эти фигляры, прикрываясь его именем. – Он представил себе Графа, Верховного Магистра Ордена, – тощего носатого старика, позера и большого любителя пиротехнических эффектов. – Граф, конечно, знает, что против меня он – вошь, но тщится изобразить справедливый гнев перед своими прихлебателями. Жалкий человечишка, жаждущий лишь власти и удовольствий! Впрочем, теперь мне это безразлично. Я дождался. Я дождался этой ночи! Да, я умру сегодня. Я перестану существовать в привычном для меня состоянии, но буду возрожден в новой силе, в новом величии, узнав ИМЯ. Ибо тринадцать ждут. Тринадцать псов отмечены, и час настал!

Он подошел к зеркалу и провел пальцем по его пыльной поверхности. В полумраке отразился высокий человек могучего сложения, с правильным, четко очерченным лицом, коротким носом, высоким чистым лбом – совсем не похожий на колдуна. Лишь недобрые глаза портили эту картину, черными угольями выглядывая из-под сросшихся бровей.

– Сатана... – задумчиво произнес человек. – Да, был некогда такой Дух, именем Санатон. Да, посещал он землю в облике человеческом. Непонятно, почему именно его имя стало символом Князя Тьмы. Ведь были же сотни и до него, и после него. Был Баал-Зебул, Повелитель Мух, известный как Вельзевул. Были Бель-Иал, Баал-Пеор, Ксохитекатль, Гинакшми... Нет им числа – в разных странах и эпохах. И последний – Гоор-Гот. И точно так же, как все они, Сатана в одночасье прекратил свое земное существование. Предназначенный жить в физическом теле вечно и повелевать страстями низших существ, именуемых людьми, Сатана был вышиблен из человеческого тела Духом Мятежным и изгнан обратно в Мир Тьмы. Что ему остается теперь? Следить из тьмы своего аморфного бестелесного состояния, как точно так же вышибают дух из последовавших за ним? Жалкий удел! Но теперь – моя очередь. Я узнаю твое имя, Мятежник! Я узнаю его обязательно – ибо в нем, и только в нем сокрыт секрет твоей неувядающей Силы. Я сотру тебя в порошок! Слышишь, сукин сын! Тысячи лет ты не даешь нам покоя, но теперь этому придет конец! Я собираюсь удачно поохотиться. И добыча моя – ты!

В доме было холодно, дьявольски холодно, пол был покрыт инеем, но человек не чувствовал этого. Он говорил сам с собой, и облака пара вылетали у него изо рта, замутняя поверхность зеркала. Он провел по стеклу рукой, оставив пятипалый когтистый след.