В царовой приемной палате было малолюдно: молодцы с секирами по углам – молчаливые и неподвижные, будто изваяния, секретарь со склоненной непокрытой головой около двери в покои да угрюмый толстяк, которому было очень тяжко париться в дорогих соболях, накинутых поверх парадного платья.

Завидев нас, толстяк воспрял духом и кинулся навстречу с восторженным возгласом:

– Никак Михаил Квасуров пожаловал!

– И вам здравия желаю! – улыбнулся Михаил, пожимая протянутую руку. – А знакомы ли вы, князь, с княгиней Шагировой?

– Батюшки светы! – ахнул толстяк. – Княгиня! Слышал, да не верил! Ну красавица, ну прелестница! А я, княгинюшка, сосед ваш – князь турский Володимир Карпищев!

– Очень приятно, – склонила я голову, невольно краснея от потока образов, захлестнувших мысли турского Володимира.

– А уж застенчива, конфузлива! – восхитился Карпишев, не подозревая об истинной причине краски, бросившейся мне в лицо. – Мало девиц таких благовоспитанных встретишь теперь Даже и среди лыцаровых родов. Разве только среди монашек!

Развратная монашеская келья, представшая перед его мысленным взором, явно была взята с натуры. А вот мое присутствие в ней домысливалось турским князем прямо сейчас, на ходу.

– Ну вот, хоть нескучно будет! – продолжал балагурить Карпищев, не прекращая своих фантазий.-А то —веришь ли, Михаил, – с утра вызван, дожидаюсь тут среди этих болванов бесчувственных! – Он пренебрежительно повел княжеской дланью в сторону остальных присутствующих. – Маковой росинки во рту не было, не то что чарки вина! А теперь-то, как вы пришли, так и ждать веселее будет!… А уж потом, как отпустит нас царово величие, – милости прошу ко мне! Я тут недалече остановился. Попируем. И обратно совместно можем поехать – из Вышеграда-то! Ты ж, Михаил, поди, только мальцом и был в моих турских землях? А княгинюшка так и вовсе не была!…

– Были мы недавно в ваших землях, – заметил Михаил, усмехнувшись.

– Тю! – возмутился Карпищев. – А че не заехали погостить?

– Закрутила нас нелегкая, – сокрушенно пожал плечами Михаил. – В заповедном вашем лесу. Много же там нечисти у вас развелось!

– Ох, нечисть – оно точно!… – с важным видом закивал турский князь. – Все недосуг заняться. Дела, понимаешь, дела… А заняться надо, правда твоя…

– Князю Квасурову и княгине Шагировай – к царову величию! – ожил секретарь, с некоторой натугой отворяя тяжелую дверь в царовы покои.

– Ох ты! – опечалился князь Володимир. – Как вас скоро-то!… И поговорить не успели…

– Успеем еще, – заверил Михаил, и мы шагнули в покои.

Тут-то я и увидела воочию мой ночной ураган.