Дело в том, что Яков своими репликами несколько предвосхищал события, пытаясь обсуждать то, что еще даже им самим не было произнесено. Это тоже затрудняло общение – как и его предыдущая медлительность, но я надеялась, что постепенно он войдет в нормальный ритм, вполне соответствующий скорости окружающего мира.

Яков внимательно посмотрел на меня и кивнул Повернулся к Зиновию.

– Я не знаю, откуда я знаю. Но я это знаю, – сообщил он доброжелательно. И вновь обернулся ко мне: – Теперь я ответил на его вопрос, и он успел расстроиться?

– Успел, – буркнул Фелинский. – Тогда, может, хоть знаешь, где она?

– Ее могли взять те волхвы, которые ушли из Вышеграда вместе с царом, – мягко, успокаивающе дополнил Яков.

– Это второе его предположение о нынешнем местопребывании Корсеки, – пояснила я.

– А первое было какое? – недовольно скривился Зиновий.

– Первое, и самое вероятное, он сейчас скажет. Но, боюсь, оно тебе понравится еще меньше, чем второе.

– Гривна ваша, верно, была испорчена. Как следует испорчена, – невинно хлопая рыжими ресницами, выложил наш пророк. – Поэтому успела уже проржаветь. И даже распалась в пыль.

Зиновий уже открыл рот, чтобы крепким словом приложить такого пророка вместе с его пророчествами, но, встретив мой пристальный взгляд, спохватился. Впрочем, я и так знала все, что он собирался сказать.

– Да, это неприятный и совершенно неподходящий вариант, – согласилась я. – Но сейчас волхвы вместе с нечистью очень стараются взять верх. Вернуть историю на пять столетий назад. В ту пору, когда ваши предки еще не имели поддержки гривен. Так что… – Я развела руками.

– Но этого просто не может быть! – возмущенно сжал кулаки Зиновий. – Ибо какой же я тогда князь – без гривны-то?

– Значит, о плохом и думать не надо! – бодро сказал Михаил. – О совсем плохом. А надо думать, что гривна твоя – у цара. А это уже лучше, чем бесполезное копание на пепелище. Так ведь? Ты князь. Тебе надо вернуть свое добро. Значит, что надо делать?

Зиновий подумал: – Снарядить мою дружину в погоню за даром? И самому стать во главе ее?

– Вот это – уже толково! – одобрил Михаил, – Только по такому случаю не грех бы посоветоваться с великим князем Петром. Ему твое желание тоже будет интересно. А то что-то в нашей Соборной рати неладно стало. Война не окончена, а князья-воеводы ухе поговаривают, что должно-де по вотчинам разъезжаться – заботы-де у них неотложные, совсем, мол, заждались их вотчины и уделы! При этом пар где-то ездит и воду мутит, как и раньше. Ему и дела нет, что Великий собор объявил его татем и изменником. Да и та часть князей, которая была в его ополчении, разбежавшись, может снова сбежаться. Особенно прослышав об угрозах отлучения от княжения, которыми всех пугает князь Дмоховский. Вот и снова под даровой рукой полки окажутся немалые… А мы между тем по княжествам своим попрячемся?