Настало время перейти к делу. Нг взглянула на стюарда, разливавшего кофе, и он молча удалился. Как только дверь за ним закрылась, она подалась вперед.
– Что вам известно о Геенне, Ваше Высочество?
– Ничего, – с готовностью ответил Брендон.
– Значит, мы с вами были в одинаковом положении. – И она подала ему конверт. – Это пакет от адмирала Найберга.
Она проследила, как удивление на его лице сменилось сначала узнаванием, потом весельем и наконец пониманием.
«Он знает, что тайна теперь раскрыта, будь то к добру или к худу. Мне нет нужды говорить об этом, рискуя его обидеть. Как мог Панарх допустить подобную ситуацию? Что было причиной – его занятость, отдаление от сыновей после потери жены или неосознанное желание сохранить прошлое, относясь к Брендону как к мальчику?»
Нг мысленно одернула себя. Как ни заманчиво размышлять над мотивами поступков титулованных особ, сейчас не время и не место этим заниматься. Необычайная проницательность Брендона делает такое занятие опасным.
Она произнесла заранее подготовленную фразу:
– Не может ли Ваше Высочество предполагать, чего нам следует ожидать?
Это был очень тонкий подход к деликатному вопросу, что предпочтет его отец: погубить рифтеров с наследником Эсабиана, а заодно себя и своих советников, или выбрать жизнь – а если так, то почему?
Эренарх ответил так быстро, что она поняла: он думал об этом не меньше, чем она.
– Если они найдут возможность сохранить жизнь, не губя при этом невинных, они будут жить. Самоубийство, возможно, более простой выход, но в нем мало чести: они ведь знают, как нужны нам.
– Так вы не думаете, что он поставит свою жизнь против жизни наследника Эсабиана, Ваше Высочество?
Брендон слегка улыбнулся.
– То есть следует ли считать, что Анарис опасности не представляет? На это не так просто ответить – скажу только, что недооценивать его было бы ошибкой. Но вы должны знать... – Он помедлил и сказал: – Для моего отца Анарис не просто враг.
Нг ждала, надеясь, что ее озадаченный вид побудит его объясниться.
Сначала ей показалось, что никакого объяснения не последует: Эренарх встал и принялся шагать по комнате с кофейной чашкой в руке. Постояв у голограммы, изображающей перемещение эсабиановского флота, он повернулся и сказал:
– Не знаю, смогу ли я объяснить это вам, потому что и сам не до конца понимаю.