Последнее, впрочем, было подумано с оглядкой на стены.

Субординация есть субординация.

Ну что ж, раньше начали, раньше кончили, святое правило…

Арчи опустился в кресло, мягко спружинившее под семьюдесятью пятью кило пока еще живого веса, прикрепил к вискам сенсоры экрана и приготовился к очередному сеансу тягомотины.

Каковая и воспоследовала.

УнсьП — требовательно вопросила система. Отчего-то сегодня ей пожелалось начать с этнических параметров планеты.

Экзаменуемый привычно сконцентрировался, формулируя ментограмму подоходчивее. Перед мысленным взором возник крепко бородатый мужичина в долгополом черном сюртуке и широкополой соломенной шляпе. Типичный представитель девятого поколения колонистов. Потомок первооткрывателей и, следовательно, полноправный гражданин Федерации. Под уздцы уважаемый избиратель держал странное животное, то ли верховое, то ли вьючное («Буйвол», — зачем-то счел нужным подсказать комп), похожее более всего на гривастого однорогого бычка, а на могучем плече висело нечто внушительное, напоминающее невыразимо древнюю, в кустарной кузнице клепанную аркебузу.

Принято, — сообщила система. — Претензий к качеству усвоения нет. Дгаа?

Как и предполагалось, вслед за потомками колонистов ее заинтересовали коренные обитатели.

Совершенно автоматически выстраивая мыслеобразы и удостаиваясь время от времени снисходительной похвалы, Арчи щелкал вопросы один за другим. Как фисташки. Машина вошла в азарт. Трудно поверить, но она, по статусу обязанная быть абсолютно объективной, принялась устраивать каверзы, пытаясь сбить испытуемого с толку и поймать хотя бы на пустячке. Тщетно. Не на того напала. Самоназвания туземных племен, их труднопроизносимые диалекты и замысловатые мифологемы прочно осели в памяти, и с каждым новым ответом Даниэль Коршанский поглядывал на штабс-капитана Доженко все более и более одобрительно.

Если верить настенному портрету, утвержденному свыше, а следовательно — достоверному, Его Высокопревосходительство господин Президент Галактической Федерации был именно таков, каким являлся на экраны стереовизоров, выступая с обращениями к вверенным его попечению согражданам. Большой, несколько рыхловатый, красиво седовласый мужчина, обладатель значительного, чуть утяжеленного квадратным подбородком лица, пронзительных льдисто-голубых глаз, почти скрытых широкими вислыми бровями, и тонкогубого, неодобрительно поджатого рта…

Этого человека Арчибальд уважал бесконечно. Всю жизнь.

В детстве — потому, что как же можно не уважать дедушку Президента? Дедушка Президент строгий. Если мальчики плохо кушают, дразнят девчонок или забывают плюшевого негра Кузю в коридоре, он обязательно все увидит и расскажет маме Тамаре. Но дедушка Президент еще и добрый. Очень-очень. Послушные, смелые и честные мальчики обязательно получают от него на Рождество подарок под елку. Конструктор или велосипед. А когда подрастают, так даже и самое настоящее ружье!