– Ох, какой я неловкий.

Медсестра даже улыбнулась, должно быть, от скуки.

– Ничего, много – не мало, как у нас говорят.

Делая вид, что меня не интересует идентификация, я осторожно промакивал ранку. Сестра завозилась с приборчиком, потом кивнула.

– Все в порядке, господин комиссар.

Я посмотрел на троллиху сопровождения. Она открыла следующую дверь, мы двинулись дальше. Вниз нас скатили лифты, потом пошли лестницы, какие-то бесконечные потерны.

Данные по Нетопырю у них явно были заложены в компьютер, иначе медичка так быстро не справилась бы. Но это меня уже не касалось, я был рад, что чин и мрачная известность избавили меня от другого теста, к которому я не был готов – например, к сканированию сетчатки. Но от слишком частой обработки глазного дна травмировалось зрение, поэтому этот тест проводили чуть реже, чем определение генокода. Я рассчитывал на это, и угадал. Теперь мне, скорее всего, ничего больше не грозило, разумеется, кроме охранников с их пушками и механических стволов... А вот с этим меня ждали сплошные сюрпризы, потому что об этих мерах безопасности я ничего вычитать в Нетопыре не сумел, он был уже в коме, и без приборов работать было тяжко. Да и я устал к тому времени.

Входной тамбур оказался на славу – угол перед тремя мужиками и открытая металлическая полка, куда полагалось складывать одежду, оружие, линзы – все, что принес с собой. Я вполне послушно разделся, расчетливо забыв снять спецбраслет с руки. Когда-то человечество носило на левой руке только часы, потом радиомаяки, потом портативные дальновиды... В случае Нетопыря это был целый вычислительно-коммуникационный комплекс, который только изучать полагалось бы месяца два. Нетопырь не сумел им воспользоваться, потому что я снял его, когда прикручивал к креслу в особняке шефа. А если бы сумел, у меня попросту не было бы шансов.

Троллиха, как самая решительная из охранников или самая развитая, что-то рыкнула и указала пальцем с кривым ногтем на мой браслетик. Я стянул эту машинку, которая иными своими панельками доходила чуть не до локтя, аккуратно уместил на полке поверх костюма. Все, теперь я был гол, как новорожденный. Один из охранников в углу пощелкал кнопками небольшого пультика, вмонтированного в стену, и надо мной открылась сливающаяся с остальным потолком диафрагма. Она открыла клемму какого-то прибора, я застыл на месте. Снова жужжание, потом диафрагма закрылась, тролль в углу кивнул.

После этого троллиха, как фокусник, вытащила из-за спины ослепительно белый одноразовый комбинезон. Я схватил его и, изображая естественную торопливость потерявшего в себе уверенность мужика, застегнул на все липучки. Рукава оказались длинны, а легчайшие мокасины, сделанные воедино со штанинами, болтались вокруг ступней, как скорлупки вокруг высохших ядер в орешках, но лучшего ожидать не приходилось. Лишь тогда один из троллей за металлическим столом, больше напоминающим бруствер, нажал какую-то кнопку, и узенькая дверка в дальнем углу отползла в сторону.