А еще можно признать поражение, разогнать маршевый двигатель и уйти ко всем вышеупомянутым ситхам. И отправляться в спасательную экспедицию в одиночку.

Стиснув зубы так, что заломило скулы, Мара изучала данные сканирования. После четвертого попадания бомбардировка прекратилась. Несомненно, магистр хотел посмотреть, не разобьется ли незваный гость сам по себе, чтобы не тратить на него больше сил. Если удача ее не оставит, Мара сумеет убедить его в своем бедственном положении и не размазаться при этом о камни. Если только удастся подыскать подходящее местечко…

Вот он, третий (и, вероятно, единственный) путь на поверхность: полукруглая впадина, где эрозия прогрызла скалу. Придется, конечно, поджать лапки, но в принципе лодку она сюда впихнет.

Остается лишь долететь. Мара сплюнула через плечо, постаравшись не попасть в йсаламири, подровняла корабль и врубила основной досветовой двигатель.

Танцующая мозаика света и тьмы легла на окрестные скалы. Лодка прыгнула вверх и вперед, стабилизировалась. Мара продолжала тянуть штурвал на себя. Коготь всегда скептически относился к балансировке на двигателе; Мара прогнала лишние мысли. Пот заливал глаза, лодка пустилась в пляс, и удерживать ее становилось все труднее. Если К'баот сообразит, чем она тут занимается, беспокоиться о посадке, переговорах со Скайуокером и дальнейшей судьбе Тэлона Каррде больше никогда не придется. По крайней мере, ей.

Мара пыталась смотреть на спидометр, экран заднего обзора, альтиметр, навигационно-плановый дисплей, установку вертикальной скорости, индикатор давления… глаз отчаянно не хватало. Ну почему она родилась человеком?!

Она чуть было не промахнулась. До уступа оставалось метров десять, когда вспыхнули перегретые выхлопами скалы. Лодку объял огонь. В следующее мгновение взвыли все аварийные системы, те, которыми была стандартно оборудована ракетная лодка класса «проблеск», а также те, которые умельцы Каррде навесили на нее на всякий пожарный случай. Пожарный случай представился. Мара продолжала заходить на посадку. Времени на размышления и перемену курса тоже не было. Пять метров — и начал стремительно нагреваться воздух в кабине. Нет, смотреть еще и на индикатор температуры она уже не в силах. Три метра, один…

Скрежет сминаемого о камень металла: это обтекатели стабилизаторов и киль воткнулись в уступ. С мыслью о том, что с ней сделает Каррде, когда увидит состояние лодки, Мара отключила двигатель и вцепилась обеими руками в подлокотники противоперегрузочного кресла. Какую-то секунду казалось, что лодка устоит. Затем — медленно, с холодящей грацией и томной негой — кораблик опрокинулся (к счастью, на брюхо) и тяжело лег на заранее выпущенные шасси.