Коста накрыл ее руку своей ладонью.

– Слишком поздно, – негромко сказал он.

Чандрис подняла лицо… и у нее отвалилась челюсть.

Она думала, что за ними гонится Форсайт, скорее всего на одном из кораблей-охотников, стоящих без дела в доках. В крайнем случае – на одном из боевых судов СОЭ, которые они видели в окрестностях Серафа.

Однако корабль, внезапно появившийся в сети, был невероятно, чудовищно велик. Он был крупнее «Хирруса», его очертания целиком заполнили дисплей телескопа. Вторая половина «Центральной» казалась рядом с ним совсем крошечной.

Остановившимся от ужаса взглядом Чандрис смотрела, как Ангелмасса надвигается на корабль.

Сирены оповещения о разгерметизации корпуса взревели, будто разъяренные привидения, вопиющие о смерти, но их звук казался лишь чуть громче наводящего страх скрежета, который доносился со всех сторон.

– Пробоины корпуса в секторах G-7, 8 и 9, – рявкнул голос в динамике. – Смяты все три слоя…

Внезапно голос умолк, в громкоговорителе звучал только сильный треск.

– Закрыть все гермолюки! – приказал Ллеши, повернувшись к экранам мониторов сектора G. Ради всего святого, что происходит? У эмпиреанцев нет такого мощного оружия. Его попросту не существует.

Однако все сенсорные узлы отказали. Все узлы кормовой части корабля по правому борту.

Из динамика донесся вопль и столь же внезапно утих.

– Разгерметизция отсека управления двигателями, – отрывисто произнес Кэмпбелл. – В машинном отделении вакуум.

– Сделайте что-нибудь! – крикнул Телтхорст. – Сопротивляйтесь, дьявол вас побери!

– Кому сопротивляться? – крикнул Ллеши в ответ. Внезапно мостик залила знакомая слепящая вспышка.

– Радиация! – объявил Кэмпбелл. – Кормовая четверть правого борта получила смертельную дозу.

Ллеши все понял.

Она проникла в корабль у кормы, сжигая все на своем пути чудовищным теплом и излучением. Гигантский корабль метнулся в сторону, и поначалу Чандрис казалось, что он предпринимает отчаянную попытку уйти; однако одновременно с этой мыслью пришла другая – девушка сообразила, что, даже если на борту кто-нибудь остался в живых, вряд ли он в состоянии подчинить корабль своей воле. По мере того как Ангелмасса лениво пронизывала корабль, сея разрушение, прожигая, коверкая и сминая опорные балки и переборки, будто тонкую фольгу, некогда плавные обводы судна деформировались и искажались.