Толпа переговаривалась полушепотом. Что это? Не деталь автомобиля, не подвесной мотор, хотя в нем есть лезвия, для мотороллера маловато, для моторизованного скейтборда великовато…

– Газонокосилка, – произнесла седовласая леди рядом со мной.

Она была похожа на птичку. Такие люди с годами высыхают и живут вечно. Я не понял, что она имеет в виду, и собирался переспросить, когда…

Мужик со впалыми щеками закончил работу, что-то повернул, и мотор взревел. Повалил черный дым. Мужик триумфально ухватился за ручку. В большом мире его посадили бы за использование двигателя внутреннего сгорания. Здесь…

С блестящими от восторга глазами он покатил свою адскую машину по траве. За ним оставалась полоса коротко подстриженной травы. Что ж, это ведь свободный парк.

Запах почуяли все одновременно. В воздухе повисла черная гарь, вонючие полусгоревшие углеводороды щипали нос и глаза. Я закашлялся. В жизни не нюхал такой гадости!

Толпа взревела и сомкнулась.

Мужик завопил, когда у него отобрали машину. Кто-то щелкнул выключателем. Два парня конфисковали набор инструментов, вооружились отверткой и молотком и взялись за дело. Владелец был против. Он схватил тяжелые плоскогубцы и замахнулся.

Гляделка шарахнула его и парня с молотком. Оба рухнули как подкошенные. Остальные зеваки разобрали газонокосилку и погнули или разломали детали.

– Даже жаль немного, – заметила старушка. – Порой мне не хватает стрекота газонокосилок. Отец подстригал газон по воскресеньям утром.

– Это свободный парк, – сказал я.

– Тогда почему ему нельзя строить все, что хочется?

– Можно. Он ведь построил. Он может строить все, что хочется, а мы можем ломать все, что хочется.

«Например, гляделки», – мелькнуло у меня в голове.

Рон умел работать руками. Меня ничуть не удивило бы, если бы ему хватило знаний, чтобы вырубить всю систему.

Возможно, кто-то должен его остановить.

С другой стороны, сбивать гляделки не запрещено. Их постоянно сбивают. Это же свободный парк, здесь все позволено. Если Рон может вырубить все гляделки, то…

Возможно, кто-то должен его остановить.

Я прошел мимо стайки школьниц. Им было лет по шестнадцать, они оживленно щебетали. Наверное, впервые оказались в свободном парке. Я оглянулся, чтобы еще раз полюбоваться их хорошенькими личиками, и обнаружил, что они с благоговением и восторгом глядят на дракона на моей спине.

Пройдет всего несколько лет, они пресытятся и перестанут что-либо замечать. Джилл потратила на него почти полчаса сегодня утром. Великолепный красно-золотой дракон изрыгал огонь у меня на плече. Языки пламени словно светились изнутри. Чуть ниже были нарисованы принцесса и рыцарь в золотых доспехах. Принцесса была привязана к столбу, рыцарь улепетывал со всех ног. Я улыбнулся девчушкам, и две из них помахали мне в ответ.