Корабли были велики. Поскольку Мэтт не мог видеть внутреннюю пустоту, которую экипаж именовал «чердаком», они казались ему еще больше. Но их поглощало бессистемное на вид каменное строение Госпиталя. В основном здание было двухэтажным, но отдельные башенки поднимались до половины высоты кораблей. Некоторые, скорее всего, являлись подстанциями, назначение других Мэтт не мог угадать. Плоский бесплодный камень окружал Госпиталь поясом полумильной ширины: такая же голая скала, какой была и вся поверхность Плато, прежде чем транспортные звездолеты доставили тщательно подобранную экологию. С внешнего края пояса вклинивался узкий выступ леса, пересекая камень и касаясь Госпиталя.

Все остальное пространство было расчищено.

«Почему Реализация оставила эту лесополосу?» – подумал Мэтт.

Его ударила – и схлынула – оглушающая волна. Охватила паника. Звуковой парализатор! Мэтт оглянулся. За ним летели двадцать-тридцать машин реализационной полиции.

Его снова задело, но вскользь. Мэтт потянул рычаг «1–3» на себя. Прянув влево, машина летела под углом сорок пять градусов или даже больше к прежнему курсу, пока Мэтт не выровнял ее. Он рванул влево и помчался, набирая скорость, к обрыву Плато Альфа.

Оглушающиий луч снова впился в Мэтта. Сначала полицейские пытались его приземлить; теперь же хотели, чтобы он разбился, не достигнув края. В глазах помутилось, он не мог шевельнуться. Машина скользила вниз, к обрыву.

Онемение слегка отпустило. Он попытался пошевелить руками, но удавались лишь судорожные рывки. Излучатель отыскал его снова, но воздействие в этот раз оказалось слабее. Кажется, понятно, в чем дело. Он обгоняет полицейских, поскольку те не хотят жертвовать высотой ради скорости, опасаясь врезаться в край обрыва. Это игра для отчаянных.

Затуманенным взором он заметил темный приближающийся край обрыва. Миновал его на расстоянии считаных метров. Он мог снова двигаться, хоть и рывками. Повернув голову, увидел, как машины снижаются вслед за ним. Полицейские знают, что упустили его, но хотят увидеть, как он упадет.

Насколько глубоко уходит вниз туман? Мэтт не знал этого. Уж точно на мили. На десятки миль? Полицейские будут парить над ним, пока он не скроется в тумане. Он не может вернуться на Плато: его оглушат, подождут и соберут то, что останется после аварии. Лететь можно только в одном направлении.

Мэтт перевернул машину вверх днищем.

Полицейские спускались за ним, пока у них не заложило уши. Они зависли в ожидании. Через несколько минут беглый авиамобиль скрылся из виду, все время летя вверх днищем, – расплывчатая черная мошка, волочащая за собой сквозь туман волосок тени, мерцающая на пределе разрешения глаза. Вот она исчезла.