Еще до Нового Года Оле предложили подработку, прямо в Академии. Надо было навести порядок в четырех лаборантских на шестом этаже второго корпуса. Две из них числились за Есусиковым, и там, по слухам, можно было найти барахло конца двадцатого века, такие там были залежи.
За работу она принялась сразу после сессии, потому что в каникулы все равно делать больше нечего. Как-то к ней приперся Цыганков. Дело было в субботу, занятия закончились, и Оля ему даже обрадовалась — не так скучно работать. Да и нагрузить его чем-нибудь можно.
Он устроился в кресле, старом и пыльном, как архив Есусикова. Оля, стоя на подоконнике, разбирала верхние ярусы полок, невозмутимо скидывая их содержимое на пол. А все равно там ничего стеклянного и хрупкого не было. Устала, села перевести дух. Цыганков тут же перебрался к ней на подоконник.
— Давай, причешу, а то ты растрепалась.
Оля подставила ему голову. Начал что-то вытворять с ее волосами, Оле надоело, она тряхнула головой. Руки Цыганков оставил на ее плечах, делая вид, что забыл. Потом принялся заводить ей локти за спину, под предлогом “осаночку проверить”. Только тут Оля насторожилась, но все еще надеялась, что у него хватит совести. У него ж Лилька, да и про Илью он наверняка догадался.
Совести у Цыганкова не было, это Оля поняла, лежа поперек его коленей с заломленными за спину руками. Поздно вспомнила, что он тоже не дурак по части всяких приемчиков.
— Это все, что ты можешь сделать? — зло спросила Оля, надеясь, что он смутится и выпустит ее.
Он продемонстрировал свои возможности — правая рука у него была свободна. Взял и залез ей под джемпер, схватил за грудь. Мгновенно озверевшая Оля вырвалась, не обращая внимания на боль, отпрыгнула на два метра. Цыганков, похотливо ухмыляясь, слез с подоконника, направился к ней. Оля отступала. Цыганков попер вперед, боком прижимая ее к стене. Оля со всего размаха проехалась ему ногтями по физиономии — ноль внимания. Он только запыхтел и удвоил усилия. Глаза у него были страшные — пустые и неживые.
Рука сама нащупала какой-то удобный и прохладный на ощупь предмет. Оля, не задумываясь, со всей дури оприходовала Цыганкова по голове.
Несколько секунд он не шевелился. Потом шагнул в сторону, неуверенно поднял руки к голове. Оля тут же метнулась к двери, выскочила в коридор:
— Пошел вон! — звенящим голосом приказала она.
Цыганков не сразу услышал ее. Потом качнулся, и, держась за голову, вывалился из лаборантской. Оля быстро заперлась изнутри, пока ему не взбрело в голову вернуться. И только потом посмотрела, чем его огрела.