Последние слова потонули в грохоте. Дверь одного из кабинетов словно попыталась сбежать на улицу, забыв о петлях, на которых она висела. С потолка посыпалась штукатурка, радостно соединяясь с мусором на полу. В коридор выскочил Трэш. Его сигара была угрожающе направлена на Шура.

– Тебе конец, Эдвард. Тебе ко…

Он увидел Людвига Оби и замолчал. Рот его так и остался открытым. Через мгновение он протянул руку к подошедшему сзади Ле Горшу.

– Это не приведение? Ты тоже его видишь?

– Так точно, сэр, – ответил Ле Горш и повернулся, чтобы снова зайти в кабинет.

– Тогда дай мне пистолет.

– Не спешите, Трэш. – Людвиг Оби смотрел на Трэша укоризненно, как бы не одобряя слишком вульгарную, сказанную ни к месту шутку. – Присоединяйтесь. Мы искали вас. Кстати, в присутствии этих господ я подписал чек на пятнадцать миллиардов таллеров. ВБС признает свою ошибку в отношении вас и компенсирует вам потери.

Чек вынырнул из кармана Людвига Оби и спланировал на стол. Некоторое время Трэш разглядывал его. Повертел в руках, а потом аккуратно положил на стол. Его лицо стало багровым.

– Потери!!! Да вы расплачиваетесь со мной моими же деньгами!

Он снова схватил чек, смял его и швырнул в лицо президенту ВБС. И… промахнулся. Это бледное, сырое лицо отталкивало даже пыль (а может быть, и микроорганизмы, черт их знает, какие лосьоны они выдумали в своих секретных лабораториях).

Людвиг Оби, не мигая, смотрел на Трэша:

– Нам нужно многое обсудить, пока ситуация не вышла из-под контроля.

– Из-под чьего контроля?! Ле Горш, дайте пистолет. Вы что, оглохли? – Трэш повернулся к Ле Горшу так резко, что его каблуки оставили на деревянном полу два желтых вдавленных полукруга.

– Без суда и следствия расстреливают только мародеров, сэр.

– А он кто? Эта сволочь хотела украсть у меня жизнь.

– Жизнь клона, Трэш, ничего не стоит. Всегда можно сделать копию.

Трэш выронил сигару. Такого оскорбления от поверженного врага он услышать не ожидал. Харпер с удивлением отметил, что впервые видит своего приятеля таким растерянным. Людвиг Оби не стал дожидаться, пока Трэш переварит его слова, молча повернулся и вошел наугад в один из кабинетов. Дуум и Шур последовали за ними. Трэшу ничего не оставалось делать, как принять приглашение, пусть и высказанное в такой необычной форме.

Людвиг Оби уже полностью был хозяином положения. Сигизмунд Трэш, Ле Горш, Ван Дуум, Эвдард Шур, Арчер Харпер – все они беспрекословно слушались его, будто загипнотизированные. Может быть, всему виной была неестественная бесстрастность, свойственная всем слабослышащим людям. Его тусклые глаза помимо воли приковывали взгляд еще и потому, что никому из присутствующих не доводилось его видеть без очков «орлиный глаз».