Жан пронесся над самыми головами всадников. Те, остановившись, вдруг рванулись по сторонам, но не все. По оставшимся на следующем заходе командир десантников дал залп.

Когда поднявшаяся в воздух густая пыль чуть рассеялась и можно было разглядеть, как по дороге во весь опор скакала только лошадь Ариньи, вынося двоих, Полонский крикнул:

— Огонь, Жан!

— Ничего не могу сделать. Слишком высоко. Нужно стрелять из ручного излучателя.

Они летели в хвосте всадника, и мелкие камушки попадали в капсулу. Барон ничего не говорил. Ему уготовили роль зрителя, и он смотрел на терминал, застыв в напряженной позе.

— Так садись же! — опять крикнул Полонский, выхватывая оружие.

Капсула плюхнулась на дорогу — пилигрим спрыгнул на землю одновременно с бароном.

Женщина на лошади вдруг вскрикнула и полетела в густую придорожную траву. Гишар тут же бросился вперед.

Александр вскинул руку и выстрелил. Ариньи, которому выстрелом снесло голову, по инерции проскакал еще немного и рухнул. Одна нога его осталась в стремени — лошадь, обезумев от страха, продолжала скакать дальше, волоча по камням обезглавленный труп…

Пилигрим поймал в прицел убегавшего барона, но тот вдруг упал на колени. Полонский опустил оружие, присмотрелся и пошел к тому месту, где в траве виднелось тело в белом плаще. Вслед за капитаном пошли Жан Браге и Семен Выпивайко.

Барон стоял над окровавленной женщиной, на боку которой зияла широкая рана, и плакал, повторяя только одно слово:

— Белла…

На него было жалко смотреть. На его лице было настоящее, неподдельное горе.

Командир десантников тяжело вздохнул.

— Капитан… — сказал он, — Пол, перестань… Этой Беллы ты тоже не вернешь…

Полонский и Выпивайко удивленно, но без осуждения посмотрели на Жана: впервые за столько лет имя капитана «Геи» Пола Эриксона было произнесено вслух…

— Очень жаль, капитан, — сказал Полонский. — Очень жаль, что все так получилось.

— Примите и мои соболезнования, — присоединился к остальным Выпивайко и добавил: — Капитан…

Но Эриксон не слышал их слов и даже не понимал, что они, его люди, стоят с ним рядом. Перед его глазами был берег океана, бледный, неприветливый рассвет, сферы, которые только-только покинули освобожденные капитаном и его людьми земляне и… тело женщины на камнях, которое Жан вынес из жилого блока пришельцев. Женщиной была Белла, и на боку у нее зияла точно такая же резаная рана. Телепортанты Чаминга расправились и с ней, как они расправились еще с двумя десятками инопланетян.

Тогда Эриксон точно так же стоял на коленях и, не стесняясь своих слез, оплакивал смерть жены, не переставая спрашивать себя: как… почему… зачем… Белла оказалась среди пришельцев? И именно там, в жилых блоках, и именно в то время…