– Прибавь ходу! – приказал он лодочнику.

Тот обернулся, и на миг Иосиф разглядел в его глазах панику. Боялось не тело, нелепое и смешное, а суть, то есть демон, скованный кандалами столь уязвимой оболочки. После гибели мясного фарша, «одетого» на имя и жизненную энергию демона, он перейдет в другое существо, скорее всего, не столь неуклюжее. Отчего же лодочник так беспокоится? Видимо, есть виды смерти, способные рассеять и демонскую суть…

Залив постепенно расширялся, берега его расходились все дальше и дальше. Наконец они исчезли за горизонтом. Лишь тонкая нить башни, возвышавшейся над мысом, вбитым во внутреннее озеро как гвоздь, указывала, где побережье всего ближе к лодке.

Демон-перевозчик вновь оглянулся, вынул весла из воды и положил их на дно посудины. Видя изумление на лице Иосифа, он заговорил, и голос его оказался не громче шелеста осенних листьев, разметанных студеным ветром:

– Посмотрите вокруг, благородный господин! Здесь нет места живым. Нам следует отступить.

Иосиф повертел головой. Вокруг расстилалась темная маслянистая гладь цвета древесной гнили. От воды припахивало тиной, болотом и плесенью. Ее поверхность не подчинялась ветру и оставалась идеально гладкой. Можно ли отыскать более точное изображение стихии смерти?

Тревога наполнила мысли каббалиста. Но он справился с волнением и ответил перевозчику:

– Все, способное подчиняться правилам, сдвинулось со своих мест. Я разрешаю тебе спрыгнуть в воду и спастись вплавь; мое стремление слишком сильно, и его никто не остановит.

Лодочник рассердился и зашипел:

– Я обязан тебе повиноваться, но впереди нас не ждет ничего хорошего. Поверни!

– Вперед. Такова моя воля.

– Глупец! Убиваешь меня, а сам хочешь получить то, за что не сможешь расплатиться!

– Твое ли дело думать о моих долгах? Если не можешь уплыть, бери весла и греби! Суждено тебе сгинуть – так сгинешь. А теперь избавь меня от лишних разговоров.

Демон-перевозчик попеременно то угрожал Иосифу, то умолял его, то взывал к его рассудку, но каббалист оставался тверд. Лодочнику оставалось подчиниться.

Весла вновь легли на воду…

На протяжении многих часов «Осьминог» без устали греб. Затем Иосиф сменил его. Вскоре у них кончилась пища, а потом и чистая вода из области Драф. Зато демон-перевозчик более не заговаривал о возвращении, а у каббалиста шансов вернуться осталось немного: он умер бы, скорее всего, от жажды, в лучшем случае достигнув пояса развалин. Оба молчали. В безмолвии одного крылось ожидание гибели, скорой и беспощадной, в безмолвии другого – надежда.