– Ну-у… блин, да никто же толком даже не знает, чего за морем! Может, там и земли-то нет.

– Есть. В 85-м… в Тюмени попытались организовать экспедицию. Бывшие аэрофлотовцы, на двух самолетах – они пролетели над морем, нашли аэродром, с виду целый, и один попытался сесть… но полоса оказалась разбитой. Больше попыток не было – слишком дорого, да и зачем?

– Михаил Дмитриевич, – продолжила Анна, – собирался лететь сам, но клановцы нашли его зимой, а устойчивый ветер с востока на запад дует летом… сейчас. Он рассказал мне… нарисовал карту. Потом его убили. Уже тогда я решила сбежать, но… просто ради побега Энрико со мной бы не пошел.

– Я так и не понял, – признался Айсман, – какого лешего Рик за тобой перся? Он ведь не… то есть…

– Он шел за мной ради идеи. Дойти до Европы. Стать первыми, кто перекинет мостик между двумя островками… осколками цивилизации.

– Ань, но это ж безумие! – Сергей почти кричал, ему казалось, что темнота вокруг стала плотной, давящей… и только светлое пятно впереди… свет среди тьмы…

– Безумие, конечно же… – отозвалась девушка. – Идти в неизвестность из-за каких-то случайно пойманных радиостанцией слов на чужом языке. Совершенное безумие. И знаешь, что еще? Пять веков назад, когда Христофор Колумб отплывал на своих каравеллах, его тоже считали безумцем – подумаешь, обрывки карты, странные предметы, выброшенные прибоем… расчеты свихнувшегося математика. Разве это имеет хоть какое-то значение в сравнении с точным знанием – Земля плоская и стоит на трех китах.

Она говорила все тише и тише – наверное, поэтому Шемяка начал приближаться к ней. Шаг, другой – он уперся грудью во что-то твердое, выпуклое… чертов панцирь… нашел рукой ремень. Ремень был ее, а вот брюки, которые он держал – те самые, запасные…

– Ты… полетишь со мной?

– Если ты позовешь, – прошептал он, – позовешь меня… туда, за край света.

– Ты с меня эту штуку содрать сумеешь?

– В темноте? Нет.

– Значит, обойдемся прямо так.

ТАЙНА

– А теперь, – услышала она в наушниках ровный голос Швейцарца, – приготовься. Сейчас начнется веселье.

И в следующий миг земля поменялась местами с небом.

Швейцарец атаковал с пикирования. Это был серьезный риск – при весьма возможном отказе узлов подвески сорокаградусный угол в сочетании с высотой сброса почти не оставлял ему шансов на вывод машины из пике. Но цель стоила этой цены – первую бомбу он хотел положить с максимально возможной точностью.

Тайна почувствовала, как «подпрыгнул» самолет, когда обтекаемая туша «ФАБ-1500С» ушла с подвески. Затем ускорение вжало ее в спинку, в глазах потемнело-и это было к лучшему, потому что зеленый ковер леса несся им навстречу слишком быстро.