Старый вояка оказался прав. Уже через пару дней их вывели во двор и, скоренько построив в одну большую шеренгу, начали суровый отбор. Рослый дайк, судя по бирюзовым нашивкам — сотник-суфан, двинувшись в сопровождении вооруженной охраны вдоль строя, принялся отбирать первых поединщиков. Пристально всматриваясь в лица рабов, он неспешно продвигался вперед и время от времени указывал рукой. Стражники немедленно выдергивали указанного раба, отводили в дальний конец двора. Это и были те, кому предстояло в первых рядах испытать себя на прочность. Шматова и Танкиста строгий взор суфана обошел стороной, а вот Миронову, Шурыму и президенту «Уральских Сладостей» повезло значительно меньше. Все трое попали в список бойцов, получив в руки отточенные мечи. Взглянув на оружие, Миронов закрыл глаза и мысленно взмолился. Молил он вовсе не о том, чтобы судьба проявила к нему благосклонность и оставила в живых, — Сергей просил о том, чтобы в соперники ему не достался кто-нибудь из друзей…

* * *

Как выяснилось, беспокоился Миронов напрасно. Их выпускали действительно на арену, но драться им предстояло не друг с другом, а с бойцами из соседнего барака. Только по утру они сумели разглядеть, что на огражденной каменной стеной территории стоит несколько сараев. Вероятно, и впрямь бывшие овчарни, поскольку здесь же красовались и остатки желоба, по которому от колодца в сараи поступала вода, а на дальнем конце периметра простиралась огромная, заполненная нечистотами яма. Судя по всему, когда-то в нее перегружали навоз и старую упревшую солому. Может, развозили потом по полям, а то и продавали сельским труженикам. О теперешнем назначении силосной ямы Миронов мог только догадываться, хотя догадки эти были столь мрачными, что в них попросту не хотелось верить.

Как бы то ни было, но всю их группу отвели именно к этой яме, вблизи которой обнаружился довольно ровный пятачок земли. Никакой ограды не понадобилось, — бряцая оружием, по периметру пятачка вытянулись вооруженные щитами и копьями дайки. Группу пленных провели на участок, и только здесь Миронов рассмотрел выставленных против них бойцов. Такие же, как они, одетые в разношерстное тряпье люди, многие из которых явно держали в руки мечи впервые в жизни. Если судить по одежке, были здесь и томусидиане, и дайки, и люди совершенно неизвестных Сергею племен. Двое или трое подобно Миронову были одеты в гражданские костюмы, что, конечно же, бросалось в глаза. Надо признать, пиджак и брюки смотрелись среди пестроты ветхоньких халатов, шароваров и цветастых тюрбанов более чем нелепо. Свой собственный пиджак Миронов поспешно снял, рукавами связал на талии, соорудив, таким образом, что-то вроде набедренной повязки. Кое-кто из собравшихся на площадке, обходился вовсе без одежды. Возможно, в этом был свой резон, и Сергей пожалел, что не догадался раздеться до трусов чуть раньше. Сейчас же на это уже просто не было времени. Что-то предупреждающе выкрикнул суфан, и стража дружно застучала древками копий по щитам. Очевидно, это было что-то вроде сигнала, потому что группы пленников тотчас двинулись друг к другу. Вместе со всеми вперед зашагал и Миронов. А секунду спустя, в рядах противника пронзительно заверещал голый по пояс мужчина, и орава поединщиков ринулась на группу Миронова.