Русси выключил приемник. Ему было наплевать, что там изрек Адольф Гитлер. Жаль, что Гитлера не было в Берлине, когда ящеры бросили туда бомбу. Тамошний режим заслуживал огненного столба.

Но Вашингтон! Если Берлин олицетворял все мрачное и зверское, что только было свойственно человеческому духу, то Вашингтон был символом противоположного: свободы, справедливости, равенства…

Однако ящеры уничтожили и его.

Русси прошептал поминальную молитву по усопшим. Сколько человек погибло там, по другую сторону океана?

Он вспомнил плакаты, которые немцы развешивали по всей Варшаве, пока город не оказался в руках ящеров… пока евреи я польская Армия Крайова не поднялись и не помогли ящерам выбить немцев из Варшавы. Несомненно, тогда это было оправданно. Русси знал: без ящеров он сам и большинство евреев в Варшаве, если вообще не все, погибли бы. Эта причина позволила ему поддержать ящеров, когда они вошли в город. Благодарность была здравым чувством, и ящеры здесь ее заслужили. Мойше глубоко задевало, что остальной мир считал его предателем, но остальной мир не знал (и отказывался знать), что творили здесь нацисты. «Лучше ящеры, чем СС!» — Мойше по-прежнему так считал.

Его мысли прервал тяжелый стук кованых сапог, шаги приближались к его кабинету. Дверь распахнулась. В тот момент, когда Мойше увидел лицо Мордехая Анелевича, он понял: боевой командир уже в курсе последних событий.

— Вашингтон… — произнесли они в один голос. Русси первым обрел дар речи:

— После такого нельзя преспокойно сотрудничать с ящерами, если мы не хотим заслужить ненависть всего остального человечества, которая, несомненно, обрушится на нас.

— Вы правы, — произнес Анелевич. Впервые за долгое время он полностью согласился с Русси. Но там, где Русси думал о справедливом и несправедливом, еврейский боец гонта автоматически стал анализировать ситуацию. — Однако мы также не можем идти против ящеров, если не хотим снова оказаться первыми кандидатами на уничтожение.

— Упаси Боже! — отозвался Русси. И тут же вспомнил о том, о чем с удовольствием забыл бы. — Мне же сегодня днем выступать по радио. Что я скажу? Боже, помоги мне! Что я скажу?

— Ничего, — быстро ответил Анелевич. — Выступив по радио, вы лишь еще раз докажете, что с потрохами продались ящерам. — Боевой командир задумался, после чего дал простой, практический совет, произнеся всего два слова: — Притворитесь больным.

— Золраагу это не понравится. Он решит, что я симулирую, и будет прав.

Однако Русси не зря учился на медицинском факультете. Даже сейчас, когда он произносил эти слова, ум его искал способы сделать ложную болезнь настоящей. Он быстро нашел средство; придется помучиться, но мучения эти будут ему наказанием за то, что он позволил ящерам сделать из него послушную игрушку.