— Да. Делайте со мной что хотите. Я не могу исполнить ваши требования.

Русси облизнул сухие губы. Как и в дни нацистского владычества в гетто, он надеялся/что сможет выдержать пытки ящеров.

— Мы ничего не будем делать с вами, герр Русси, — сказал Золрааг. — Непосредственное устрашение в вашем мире оказалось менее действенным, чем мы того желали.

Русси во все глаза глядел на него, едва веря своим ушам. Но губернатор еще не закончил:

— Проведенные исследования предлагают другой способ, который может оказаться более эффективным. Как я говорил, за свой отказ лично вы не пострадаете. Но мы подвергнем строгому наказанию самку, с которой вы спариваетесь, и вашего детеныша. Надеюсь, это сможет произвести определенные изменения в ваших взглядах.

Мойше глядел на него не столько с недоверием, сколько с ужасным разочарованием.

— А я-то думал, что помог изгнать нацистов из Варшавы, — наконец произнес он.

— Верно, дойч-тосевиты были целиком и полностью изгнаны из этого города, в том числе и с вашей помощью, — сказал Золрааг, совершенно не уловив смысла. — Мы ждем от вас дальнейшей помощи по убеждению ваших соплеменников в справедливости нашего дела.

Губернатор говорил без видимой иронии. Но даже нацист не решился бы угрожать женщине и ребенку и тут же заявлять о справедливости своего дела… «Чужак». — подумал Русси. Только сейчас до него полностью дошел смысл этого слова.

Мойше хотел указать Золраагу на ошибки в его рассуждениях. В первые дни после прихода ящеров он еще мог позволить себе столь опрометчивый поступок. С тех пор ему мало-помалу пришлось научиться различать, что к чему. Теперь же его неосмотрительность угрожала не только ему самому, но и Ривке с Рейвеном. Так что надо полегче.

— Вы ведь понимаете, что предлагаете мне нелегкий выбор, — сказал Мойше.

— Отказ от сотрудничества с вашей стороны вынудил меня на такой шаг, — ответил Золрааг. — Вы просите меня предать свою веру, — сказал Русси. Это была чистая правда. Он попробовал придать голосу жалостливо-просящую интонацию: — Пожалуйста, дайте мне несколько дней на обдумывание того, что я должен сделать.

На этот раз трюк с болезнью не сработает. Мойше знал об этом заранее.

— Я только прошу вас продолжать работать с нами и для нашего дела, как вы работали прежде. — Насколько Русси становился все осторожнее в своих высказываниях, настолько и Золрааг делался все подозрительнее относительно того, что слышал от Русси. — Почему вам нужно время на обдумывание? — Губернатор что-то сказал в аппарат, стоявший возле него на столе. Это был не телефон, но оттуда все равно раздался ответ. Иногда Мойше казалось, что машина думает за Золраага. Губернатор объявил: — Наши исследования показывают, что угроза против семьи тосевита чаще всего оказывается наиболее эффективным способом добиться его послушания.