Он поймал взгляд невесты. Она улыбнулась ему.

— Угощаю всех моих друзей, — сказал он, роясь в кармане и пытаясь определить, какие скомканные банкноты там находятся.

По существующему с незапамятных времен обычаю после этого каждый обязан был проставиться. Когда наступило время возвращаться в казарму, он пожалел, что у его велосипеда нет радара. Завтра утром у него будет тяжелая голова, но и с этим он тоже справится. С бифштексами, может быть, дело обстоит неважно, но таблетки аспирина всегда найдутся.

* * *

Представители тосевитов уважительно поднялись с мест, когда Атвар вошел в зал. Адмирал повернул один глаз в сторону Уотата.

— Выскажите им подходящее приветствие, — сказал он Уотату.

— Будет исполнено, благородный адмирал, — ответил переводчик и переключился с прекрасного точного языка Расы на рыхлые неясности языка Больших Уродов, который назывался английским.

Тосевиты отвечали один за другим, причем Молотов от СССР — через собственного переводчика.

— Они говорят обычные вещи в обычной манере, благородный адмирал, — доложил Уотат.

— Хорошо, — сказал Атвар. — Я предпочитаю их обычные вещи в обычной манере. На этой планете это само по себе уже необычно И говоря о необычном, мы вернемся к вопросу о Польше. Скажите представителю из Германии, что мне крайне не понравилась его недавняя угроза возобновления войны и что Раса предпримет необыкновенно суровые меры, если такие угрозы повторятся в будущем.

Уотат снова заговорил по-английски. Фон Риббентроп ответил на этом же языке.

— Благородный адмирал, за эту непристойную ошибку он оправдывается неправильной расшифровкой инструкции от своего не-императора.

— В самом деле? — спросил Атвар. — Действительно, этот самец может оправдываться очень многими вещами, и некоторые из них могут даже быть близки к правде. Скажите ему, что это хорошо, раз он просто ошибся. Скажите ему, что его не-империя сильно пострадала бы, если бы он не ошибся.

На этот раз фон Риббентроп ответил более длинной речью и, очевидно, с некоторым воодушевлением.

— Он отрицает, что Германии требуется пугать Империю и Расу. Он говорит, что, поскольку Раса ведет переговоры медленно, его не-империя имеет право возобновить конфликтов то время и в таком виде, какие она выберет. Однако он сожалеет, что неправильно информировал вас об этом времени и о порядке возобновления.

— Как это великодушно с его стороны, — заметил адмирал. — Скажите ему, что мы не затягиваем переговоры. Укажите ему, что у нас уже есть основы соглашений с СССР и США. Скажите ему, что непримиримая позиция его собственного не-императора в отношении Польши привела к тупику в переговорах.