Рядовой Мартинес спал. Потом вдруг проснулся, вылез из спального мешка, но обуваться не стал. Взял винтовку, подошел к выходу из палатки, чуть отодвинул в сторону полог, прицелился и выстрелил.

Рядовой Санчес, стоявший на посту, рухнул с простреленной головой. Рядовой Мартинес попытался снова лечь спать, но на него набросились сослуживцы. Мартинес не отбивался.

Без сопротивления отдал винтовку и попытался сесть прямо на холодный песок. Его подняли и зачем-то потащили к телу часового.

Мартинесу это было неинтересно, но возражать он не стал.

Что-то кричали вокруг него, спрашивали. Зачем?.. Сволочь!.. Как мог?.. Да я тебя!..

Мартинес сел рядом с убитым.

В суете никто не заметил, как развернулась башня на БТРе, стоявшем поодаль. Автоматическая пушка в двадцать миллиметров пристально посмотрела на столпившихся людей, словно выбирая кого-то, потом решила не заниматься ерундой.

Расстояние – тридцать метров. Калибр – чуть больше двадцати миллиметров. И полсотни человек. Некоторые из них были в полукирасах, некоторые – только в форме, но для пушки это было все равно.

Пушкам нравится стрелять. И не исключено, что пушка даже испытала удовольствие, близкое к оргазму, когда выпустила первую очередь.

Лейтенант, нажавший на спуск, не испытал ровным счетом ничего. Он сделал то, что должен был сделать.

Тысяча выстрелов в минуту.

Нет, все не погибли. После первой очереди, когда в стороны полетели осколки и ошметки, люди бросились в разные стороны, вжимаясь в песок, прячась за машины и ящики.

Ствол пушки двигался справа налево, ни на ком особо не задерживаясь. Снаряды перемешивали тела с песком, камнями, металлом и смертью, полыхнул грузовик, взорвалась цистерна автозаправщика, и все вокруг стало видно, как днем.

Потом пушка замолчала – закончились снаряды. Лейтенант открыл верхний люк, выбрался на крышу бэтээра, помочился и попытался закурить.

Его сбили выстрелом на землю и разорвали в клочья те, кто уцелел на промежуточной базе снабжения.

Автозаправщик как раз догорел, когда рвануло севернее.

Беспилотный самолет пролетел над самой вершиной холма, заложил вираж вправо, развернулся и снова прошел над холмом.

Оператор за двадцать километров от него не поверил своим глазам и решил проверить.

Потом окликнул дежурного офицера. Тот мельком глянул на монитор, выругался и приказал разбудить командира.

Оператор тем временем поднял аппарат выше, до семисот метров.