Это последнее было произнесено несколько более твердо, чем все предыдущие слова, как будто дэа-Гаусс не был на все сто процентов уверен в том, что новый Высокий Совет сочтет Корвал украшением для себя.

– Клан Корвал существует, – проговорил дэа-Гаусс уже тише. – И пусть имя его сияет, а его дела входят в историю.

Рядом с собой она услышала тихое шмыганье – и будь она проклята, если сама снова не пустила слезу! Она моргнула. Клан Корвал. И Джела записан как Основатель, все как положено и как надо. Она… она почти слышала его смех.

Нотариус низко поклонился – сначала Тор Ану, а потом ей. Выпрямившись, он открыл правый из двух черно-серебряных фолиантов.

– Если главы родов соизволят подписаться здесь, так что подчиненный род подпишется первым, а главный – после него, то мы засвидетельствуем и скрепим записи.

И они подписались: сначала паренек, четко и без завитушек. Он передал стило ей и стоял сбоку, пока она писала свое имя. Чернила были того же пурпурного оттенка, какой мелькал иногда на дальней стороне Края.

Кантра йос-Фелиум. Она моргнула, глядя на буквы, выстроившиеся на кремовом листе, вздохнула, чтобы успокоиться, и расписалась во второй книге.

Она положила стило – и дерево выдало фонтан летящих драконов, такой яркий и радостный, что она отступила на шаг и натолкнулась на мальчика, который подхватил ее под локоть и прошептал так, чтобы слышала она одна, и словно это было чем-то совершенно естественным:

– Дерево Джелы ликует. Все сделано правильно.

– Кто я такая, чтобы спорить с овощем? – проворчала она в ответ и услышала, как он тихо засмеялся.

Тем временем свидетели по одному подошли к столу и поставили свои подписи в книгах.

Когда это было сделано, дэа-Гаусс открыл плоскую коробочку и достал какой-то приборчик, активировал его и приложил к ее подписи и подписи Тор Ана, оставив на каждой диск из зеленого сургуча.

Он убрал приборчик, закрыл коробочку и осторожно провел рукой над сургучом, убеждаясь, что он остыл. После этого он закрыл первую книгу и вручил ее Кантре с таким низким поклоном, что она испугалась за его спину.

– Корвал, мне оказана великая честь.

Тогда – и только тогда – до нее дошло, что подписанные ею строки связали ее так крепко, как она еще ни разу в жизни не была связана. «Клан Корвал! – подумала она почти истерически. – Мальчик, дерево, корабль и все».

Она резко втянула воздух и сосредоточилась, сумев ответить на поклон нотариуса с тем уважением, которого он заслуживал.

– Господин дэа-Гаусс, – произнесла она, – это вы оказали мне честь.