Потому что трупов оказалось, как и предполагал Рашен, достаточно. Восемнадцать. И еще десяток человек с серьезными переломами и тяжелым сотрясением мозга. И еще пятнадцать с мелкими повреждениями. В их число попал и Вернер, которого док накачал лекарствами и отправил спать.

В прозрачном саркофаге медлаборатории лежал нарушивший технику безопасности связист. Все его тело превратилось в один громадный синяк, лицу требовалась дорогая пластика, но лейтенант был жив. Ввиду чего Боровский заочно влепил ему тридцать суток ареста с отсрочкой исполнения и лишил премиальных за год.

Иву утешали всем экипажем. Разве что Линда не сказала ей ни слова, только заглянула в глаза и крепко пожала руку. А все остальные хором уверяли, что она молодец и действовала правильно. Общественное мнение как-то вообще не учитывало, что смертельный номер с кувырком Ива не сама выдумала, а просто идеально выполнила приказ. Но поблагодарить кого-то людям было необходимо, а истинный виновник торжества, Рашен, во-первых, оказался труднодосягаем, а во-вторых, не выглядел особенно расстроенным из-за потерь. Он скорее выглядел злым. Адмирал лично разобрал каждый случай, когда травму получил человек, которому на момент кувырка полагалось быть пристегнутым хоть к чему-нибудь. Самих людей – тех, кто по состоянию здоровья мог его выслушать, – он не особенно ругал. Зато в пух и прах разнес их командиров. А явившегося с повинной головой Боровского, формально отвечающего за соблюдение техники безопасности на всем корабле, вообще не тронул. Едва старпом приблизился к нему на два шага, Рашен сморщил нос и сказал:

– Фу! Иди отсюда! Топай обратно говно черпать!

– Да мы уж вычерпали, – печально сообщил Боровский, принюхиваясь. – Мы теперь все чистим и дезинфицируем.

– Себя потом не забудь продезинфицировать… Спаситель человечества.

Спаситель человечества вздохнул и ушел вымещать злобу на младших по званию. А Рашен связался с библиотекой и принялся искать в ее куцем собрании хоть что-то, что могло бы рассказать ему, как люди жили раньше, не употребляя эпитетов «деструктивные тенденции» и «преступная недальновидность». Однако вся история была сто лет назад в очередной раз переписана заново, и ничего ободряющего о прошлых веках Рашену найти не удалось. Выходило, что хотя человечество и докатилось до Заварухи по собственной глупости, но выводов не сделало, и только ядерная зима Полуночи заставила людей поумнеть. Согласно учебникам волны религиозного и расового противостояния накатывали одна за другой в течение всех четырех веков атомной эры. Остановить насилие смогли два фактора, и оба человеческие. Установление «народного капитализма» на всей обитаемой территории Земли – раз, и решительный отказ от всех постулатов традиционной культуры – два.