Диогенус выколотил трубку о пепельницу, услужливо подставленную Иваном, взглянул на часы и засобирался.

– Мне пора. Дела, знаете ли. Еще раз повторюсь: не путайтесь под ногами. А кофе был великолепен. И отчего-то мне кажется, что я еще попробую ваш чудесный напиток. Счастливо оставаться. Берегитесь несчастных случаев.

Иван кивнул и лишь одними губами прошептал: «Тот не путается под ногами, кто впереди идет».

– Вы что-то сказали?

– Просто пообещал не путаться под ногами.

И всех победю…

Сонюшка принесена в жертву правящей фамилии и во славу светлого будущего Пераса. Феодора почила, упокой Фанес ее душу, кто остался? Худо-бедно, Иван был знаком с десятком Цапель «здрасти-здрасти», еще больше знал в лицо, но к кому подступиться со столь деликатной просьбой? Эх, была не была, на кого Фанес пошлет!

– Не верю глазам своим, ты ли это милый друг? Все такая же красивая! Узнаю эту осанку! А нос! Клянусь такого ровного носика не найдешь на всем Перасе!

Первая же встреченная Иваном Цапля слегка замедлила шаг на пороге госпиталя. Непонимающе вздернула тонкие брови и нахмурилась. Не более мгновения царили сумерки на лице девушки, затем снова воссияло солнце.

– Ты вновь увлекся прямыми линиями? Надо же, а весь храм пребывает в уверенности, что знаменитый имяхранитель предпочитает вздернутые носики.

– А-а-а… э-э-э…

– Ты похудел, Иван.

– Как же! Еще не так похудеешь!

Обломок мучительно вспоминал имя прелестницы или, по крайней мере, обстоятельства, при которых мог с нею встречаться. Кажется, это было в храме Цапли. Незабвенная эпопея с выбором невесты императору Василию. Но как же ее зовут? Кто она такая? Лицо смутно знакомо.

– Цапли теперь состоят при госпитале? – спросил он.

– Госпиталь при нас, – поправила девушка. – Смиренный подвиг во славу Фанеса Всеблагого и праматери Цапли. Помогаем страждущим.

– Посменно?

– Да. Госпиталь небольшой, поэтому дежурим сутки через четверо.