Несмотря на то, что я прекрасно знал возможности нашего телекинетика, мне стало как-то не по себе. Во-первых, я по шуму воды мог предположить, какой глубины была расщелина под разрушенным мостом, а во-вторых, все, что связано с камнями и падениями с большой высоты, вызывало у меня одну из самых стойкий моих фобий.

– Слушай, Кай, а менее экстремально никак нельзя?

– Нельзя. – Кайто развеселился и съехидничал. – Ну, чего ты, Мартин? Думаешь, уроню?

Я вздохнул – нельзя так нельзя – и парировал:

– Ну, смотри, ты обещал. Если утонешь, то домой не приходи.

Отделавшись старой шуткой, я послал машину к обрыву.

Очень медленно, чтобы дать телекинетику приспособиться к ощущениям и взять контроль, я подгонял нас к краю. Мелкие камни, задетые силовым полем, откатывались за борта. Прочий, более тяжелый, мусор, арматура и бетон скребли по днищу. Как же я не люблю малые скорости на круизере, даже на таком навороченном, как наш. Энергии жрется так же, как обычно, а вот проблемы с передвижением могут оказаться весьма серьезные. Брюхо у нас, конечно, бронированное, но уж очень неприятный звук доносился иногда оттуда.

И в какой-то момент я понял, что мощное поле, несущее нашу машину через все канавы над трассой, начинает куда-то деваться, создавая ощущение провала в желудке, как в стремительно падающем лифте. Я понял, что мы соскальзываем, и уже увидел открывающийся прекрасный вид на острые скалистые выступы и даже край бурной горной речки где-то в глубине. Я сжал зубы и зыркнул в зеркало заднего вида.

Кай полулежал на сиденье, закрыв глаза, и только его пальцы, слегка приподнятые над крышкой ноутбука, слегка подрагивали в напряжении. Вот они нервно дернулись в последний раз, и Кайто открыл глаза. Видимо, поймав мой взгляд, он усмехнулся.

– Не беспокойся, все уже в порядке.

И я сообразил, что падение прекратилось. А глянув за окно, понял, что мы, приняв горизонтальное положение, неотвратимо двигаемся на другую сторону разрушенного моста.

Не то чтобы я не доверял телекинетику, я сам был свидетелем, как он, стоя вплотную к разрушающемуся от взрыва зданию, не дал и камешку упасть на наши головы, но все-таки иногда его фокусы все еще заставляли меня нервничать.

Глядя, как приближается оборванное взрывом или чем-то еще рваное полотно моста, я сосредоточился на приборах управления машиной – одна рука на штурвале, другая едва касается панели отстройки параметров хода – и слушал, как успокоенно начинают работать генераторы. Никакой трясучки, никаких проблем. Кай бережно, словно фарфоровую чашку, нес нас над провалом, до другой стороны оборванного моста.