Имелась в досье еще куча всякой информации — названия школ и ковенов, сравнительный анализ сходных ветвей магического искусства, особенности общения с внешним миром и приобретения их услуг, их краткая история и даже предположения — с кем из них и на каких условиях земляне смогут попробовать договориться, а кто, скорее всего, станет их противником.

Одним словом, перед ним было весьма подробное исследование, отвечающее на очень многие вопросы. Пожалуй, оно сделало бы честь аналитическому отделу любого из управлений Комитета.

В нем не было лишь ответа на один вопрос, очень интересовавший Мезенцева и кое-кого повыше. А именно, что есть магия по своей сути и почему магические силы, столь активно присутствующие в Аргуэрлайл, почти незаметны на Земле?

* * *

Капитан Макеев и капитан Быстров из особого отдела штаба ОГВ изучали альбом сержанта Чуба.

Капитан не испытывал особого восторга от рвения особиста — но уж слишком много слухов было вокруг этой тетрадки и вообще «песенного творчества» сержанта — ставшего известным не только в группе войск, но даже и среди аборигенов. Как е обратить внимание на человека, песни которого поют не только в казармах и палатках полевых лагерей, но уже и на базарных площадях. Тем более — уж от кого, а от этого бойца ничего такого и ждать то не приходилось!

Альбом являл собой распухший, затертый талмуд сшитый из нескольких тетрадей, чьи страницы были испещрены не очень грамотными строками не очень разборчивого почерка.

Кое где столбцы перемежались нотными строфами начертанными другим почерком, или чем-то вроде припевочек — та-рара-та-рара-та-рара.

Как уже знал особист, это были попытки самодеятельного певца записать таким образом мелодию.

И в самом деле — стихи и песни в ней были весьма и весьма неплохие.

И даже с точки зрения какой-нибудь политики претензий вроде как предъявить было невозможно.

Но вот уж больно они не походили на обычное содержание солдатских самодельных песенников и «дембельских альбомов».

— Хм, да — странные стихи, — подвел итог капитан. А это точно он писал?

— Точно. Я проверил — таких стихов и песен неизвестно на Большой Земле. Специально послал запрос в Союз Композиторов.

И уловив недоумение в глазах Макеева пояснил. Мы вашего Чуба уже с пару месяцев разрабатываем.

(«Определённо, людям нечего делать!» — резюмировал про себя Макеев).

— Непонятно, как вы говорите. Может, это перевод с иностранного?

— Да вроде нет — рифмы точные, слова один к одному. Если и перевод, то высшего уровня. Да и не чувствуется в стихах ничего иностранного.