Быстро освежевав тушку, в чём он уже основательно поднаторел, Богдан поджарил несколько ломтей на огне, а остальное мясо нарезал тонкими полосками, натёр солью, которую имел в своём мешке, и развесил на ветках вялится.

Надо было приниматься за постройку плота, чтобы перебраться через реку. Тут Богдан сообразил, что у него явно не достаточно материала для связывания брёвен. Верёвка имелась, но не настолько длинная, чтобы её хватило. Растений типа лиан вокруг не наблюдалось, поэтому вряд ли удастся построить большой и надёжный плот. Можно, конечно, добыть шкуры тех же винторогих оленей, но сколько времени уйдёт на поиски нужных компонентов для дубления и тому подобного?

Тут вдруг его осенила мысль: а что если построить лодку-долблёнку на манер той, что выстроил Робинзон Крузо – из ствола цельного дерева? Полевой нож пока работает – возможно, заряда хватит. Вон там, чуть ниже и правее, ближе к реке, растут достаточно толстые для подобного замысла деревья. Правда, все они довольно корявые, но и задача у него чуть проще, чем у Робинзона. Получится скромный челнок, его можно будет укрепить поплавками-противовесами на жердях, верёвки для этого хватит, можно и куртку изрезать на полосы кожи.

Богдан принялся за дело, но вскоре выяснилось, что работать с «сидором» за плечами неудобно. Снять же и отложить мешок в сторону он опасался – ведь неизвестно кто может в любой момент появиться из зарослей и завладеть его добром. Поэтому, скинув свою поклажу, Богдан замаскировал её в кустах среди корней низкорослой сосёнки, росшей на краю небольшого овражка, очевидно, прорытого водами, стекавшими с возвышенности во время дождей.

Подумав, он спрятал туда же и комбинезон, оставшись в удобных трусах, в которых в своё время попал на острова в Торцевом океане. Трусы были из крепкого и гигиеничного материала, но они вряд ли выдержали бы до сего момента, если бы Богдан не берёг их во время работ на острове профессора Витта, где ходил по большей части в набедренной повязке. Вот кобуру с лучемётом, которая крепилась к комбинезону, одеть на трусы не представлялось возможным. Поэтому Богдан подвесил лучемёт на кусок верёвки через плечо, как уже делал и ранее, и так продолжал трудиться.

Чтобы свалить дерево толщиной метра полтора, у него ушло чуть больше часа – настолько легко резало древесину лезвие, вокруг которого генерировалось неизвестное поле. Самое большое неудобство создавалось недостаточной для такой цели длиной режущей кромки, из-за чего приходилось последовательно прорезать ствол всё глубже и глубже, расширяя выемку.