Но откуда бы мне о таком знать? В Пурмегазе меня ничему подобному не научили. Ему ничего не пришлось делать; достаточно было не покидать меня под давлением. Я податлива. Не таким ли образом стахсы – стахсы влюбляются?

Она смотрит в зеркало. Отражение хрустально-чистое. Анжелика Макферсон.

Нет уже времени заплетать косу, а протокол Фарстона слишком жесток, чтобы сконфигурировать здесь Горничную – потому это будет единственное отступление от шаблона: волосы собраны на затылке яшмовой брошью.

Такой манифестацией Анжелика Макферсон сходит на первый этаж.

Тут наталкивается на Мойтля.

– Где Джудас? Он вернулся на заседание Ложи?

– Кажется, я видела его здесь минуту назад. Думала, что заседание уже закончилось.

– Нет, еще нет. Вроде бы, после этого нападения на голосование поставили официальное объявление войны Сюзерену. Интересно, как они себе эту войну представляют —

– А Замойского видел?

– За ним целая свита тянется. А тут – сама увидишь.

Они выходят из холла на поляну перед замком.

Солнце взбирается к зениту, последние облака гаснут на выстиранной досуха синеве, даже ветер высох. София стикерит в накладке OVR очередных гостей. Они заполняют террасу, ступени, газон. Независимая открытая инклюзия, одна, вторая, третья, десятая, в своих самых официальных манифестациях. Фоэбэ Словинский разговаривает с золотоволосой мужской манифестацией, ох, именно она лишена стикера (отсутствие данных?). Рядом – посол уша. И посол рахабов – принял ли Адам его предложение? Кто станет сражаться, он или защитник? Инженеры Бездны – они-то чего хотят от Адама? (Я никогда не понимала объяснений отца Россе, Бездна – это Бездна.) Инженеры мортоевгеники, у которых вывернулись из-под контроля Войны, – они верят, что Адам знает тайну блокады Плато. (Может и знает; ведь продолжает как-то блокировать – он, UI – систему Дрейфусса/Гекаты в своем Мешке.) Горизонталисты. Вертикалисты. Полное представительство старых родов стахсов, о, герцог Уэльса, наследник трона Индии. Естественно, присутствуют и Штерн из Официума, и Ивонна Кресс. Есть даже манифестации каких-то псевдодеформантов, и манифестации обычных Деформантов, настолько удаленных от любого Прогресса, что, собственно, не соответствуют ни одному определению жизни, и кукольные манифестации постразумной жизни…

Ветер вздымает перед замком черные смерчики, двухсекундные джинны, сгущение инфа настолько велико, что воздух дрожит и мутнеет, на границе света и тени расцветают маленькие радуги. Очередные гости конфигурируются слишком быстро, чтобы успевать с чтением стикеров – Анжелика стоит и переводит взгляд слева направо и назад, словно механический сканер; минуту, две. Там, в тени под дубом – это отец Френет?.. А рядом с иезуитом – не Джудас ли?..