Цирковую кассу оставили в покое. По всей арене вперемешку с распростертыми телами валялись купюры и монеты.

— Иди сюда, Тикондерога, — как заведенный повторял Эмтон. — Иди сюда к остальным. Нам надо найти место, где спрятаться, где нам не причинят вреда.

Тикондерога, скорчившаяся под возвышением рафа Атертона, била хвостом и смотрела в другую сторону, делая вид, что не слышит. Остальные пятеро зверей уже сидели в большом контейнере на колесиках.

— Иди сюда, ты, ужасное животное, — умолял Эмтон. Он услышал шум, поднял голову и увидел приближающихся к нему двоих мобилей с самодовольными ухмылками на лицах. Одного с дубинкой, другого — с чем-то вроде крюка на палке.

— Подите прочь, глупые твари. — Дрессировщик вытащил маленький пистолет, добытый у покойного Сопи Мидта, наставил оружие на людей, зажмурил глаза и дважды нажал на курок.

Раздался вопль и тяжелый удар. Эмтон открыл глаза и увидел, что один человек лежит неподвижно, а другой корчится на полу, зажимая живот. Хозяин кошек подошел к раненому, приставил пистолет к его голове и, вновь зажмурившись, выстрелил.

Когда он вернулся к возвышению, Тикондерога уже сидела в контейнере вместе с остальными.

Кони Руди Квиека бились о тросы, удерживавшие их в большом помещении, используемом под загон. Один мерин разорвал узел, и лошади вырвались на свободу, едва не затоптав кричащих и размахивающих руками хозяев.

Бандит заметил Руди, ковыляющего по арене за своими верными, и выстрелил в него.

Джил Махим, увидев, как Квиек упал, прикончила убийцу, потом бросилась вперед, схватила Квиека за ворот его роскошной рубахи и уволокла в проход, где засел с оружием наготове Флим.

— Если кто-нибудь из ублюдков приблизится… завяжи им хвост узлом, — сказала она.

Флим по-настоящему улыбнулся.

— Не подберутся.

Джил открыла свою аптечку, разорвала на Квиеке рубаху и поморщилась, глядя на дырку в его груди рядом с сердцем. Качая головой, она ощупала ему спину, нашла выходное отверстие. Легкое, похоже, не задето, решила девушка.

Квиек открыл глаза, умиротворенно ей улыбнулся. Затем его тело содрогнулось, и он умер.

Махим привела рубаху наездника в порядок, бросила взгляд на его жен, начавших причитать, и, выбросив их из головы, заспешила, прижимаясь к стене, в поисках новых раненых.

Дюжина человек замерли, когда из прохода появился Аликхан с «пожирателем» в одной лапе и осиной гранатой в другой. Он застрелил двоих, размял гранату и запустил ее в гущу мобилей. Они заорали, когда та взорвалась и из распавшейся оболочки с жужжанием вылетели псевдонасекомые, жаля всех, кто попадался на пути.