– Не с-случ-чайнос-сть… – прошипел Чщахт как-то особенно неразборчиво. – …Приш-шла она…

– Я? – Индеанка вздрогнула.

– …Точ-чно…

– Но… – Анна окончательно растерялась. – Я ничего вам не сделала…

Да, наверно, это можно: поднять восстание в планетарном масштабе, бесстрашно штурмовать крепости, играть в дипломатию с землянами… И вот так пасовать перед воплощением самых темных мифов народов Древа. Уж Павел точно не взялся бы осуждать. Он не понаслышке знал, каково это: оказаться предметом не то что гнева – интереса ящеров.

– …С-сделала… – сообщил смарр. – …Разруш-шила империю…

– Ну и что! – Она все-таки попыталась собраться, дать хоть какой-то отпор. – Это внутреннее дело моей ветви, Смарри не касается!

– …Кас-саетс-ся… Хоч-чу помоч-чь…

Павел хмыкнул. Если ящер предлагает помощь – беги, не оглядываясь.

Анна не побежала. Слишком важно для нее было заручиться поддержкой сильных мира сего.

– В чем? – отрывисто спросила она.

– …Унич-чтожить императора…

– Зачем это вам? – вмешался Шеф, заинтригованный не меньше индеанки.

– …Сократитс-ся Индекс-с… С-смарри хорош-шо… Вс-сем хорош-шо…

– Да, мы знаем, – подтвердила Анна. – Вероятная нуллификация ветви через триста лет. Не слишком ли долго?

– …Не с-слиш-шком… – Павел готов был поклясться, что этот оскал ящера не более чем снисходительная ухмылка. – …Мы дождемс-ся…

– Они дождутся, – согласно кивнул Градобор, сочувственно глядя на Анну. – Триста лет при общем темпе их эволюции почти ничто.

– Мы тоже не будем сидеть сложа руки, – индеанка упрямо насупилась. – Три века – почти двадцать поколений. Мы исправим свой индекс.

Все как один гуманоиды в комнате с интересом повернулись к смарру, однако тот не изменил своей манере говорить:

– …Попробуйте…