А потому я, во-первых, был искреннее благодарен судьбе за то, что меня послали на разборки не куда-нибудь в Испанию времён буйного расцвета инквизиции, а в более чем современное, даже по моим меркам, время. Тут всё же как-то можно объясниться, что ты — не Леший во плоти, и даже продуктивно пошутить, прежде чем начать разговор:

— Ага. Дух. Буду третьим, ищу двух… Судя по всему, вы уже своё перебрали, мил человек… Духи Вам уже являются. А потому велено Вам больше не наливать. Я тут сугубо по делу, поэтому смените эту дикую позу и примите уж, пожалуйста, подобающее венцу природы положение… И захлопните, пожалуйста, вашу прелестную пасть! — Последнее относилось уже к худому и жилистому жигану, что следил за мною распахнутыми настежь глазами, за каждым моим движением, так и не закрывая широко разверстого рта.

Наверное, если б я начал завывать вычурно наподобие привидения, у него и то было бы меньше поводов падать в обморок. Потому как заговорившее нормальным английским чудище, явившееся ему, в его воображении, явно в пламени Преисподней, напугало его куда сильнее. Он молча и абсолютно неумело, чем выдавал в себе тот факт, что далеко не ежедневно и крайне редко он предаётся подобному занятию, поднёс сложенные щепотью пальцы ко лбу, потом опустил их к пупу…и зачастил…

Скорее всего, его-то мама была ярой католичкой, и всю свою забитую жизнь надрывалась от бесполезного усердия привить непутёвому сыну хотя бы зачатки веры. Потому как он, похоже, готов был истово и абсолютно молча, — быть может, и вообще впервые в жизни, — креститься до следующего рассвета. Я недовольно рыкнул на него, поскольку моё состояние не обещало приятного времяпрепровождения, и он так же быстро успокоился, как и возбудился на молитву, да к тому же действительно закрыл рот с такой готовностью и таким хлопком, что мне на миг показалось, что во имя порядка и дисциплины он перемолол собственные зубы в порошок…

Впрочем, спустя мгновение он бодро и почти по-военному протявкал:

— Я Джим. Это — Чик. А тот, что под машиной прячется, Рене будет.

И умолк, с какой-то потерянной угодливостью глядя на меня.

Так что, во-вторых, я был несказанно рад тому обстоятельству, что их лица полностью совпадали с теми «картинками», что выдавала мне незадолго до прибытия сфера…

…Когда тихо и тоскливо матерящегося от ужаса Рене эти двое довольно грубо и непочтительно выволокли за ноги из-под машины, при этом он всё норовил уцепиться за какую-нибудь деталь, — собрание, можно сказать, было готово считаться открытым.

— Я не могу вам представиться, потому как сам не знаю собственного имени. Так уж получилось. Но вы можете звать меня Ангелом. По крайней мере, некоторые утверждают, что меня именно так и зовут…