– Не порите ерунду, док, – с раздражением оборвал его Лумис. – Забудьте о лабораториях. Мы отброшены назад – в первобытные века, просто еще не поняли этого. Мне сказали, что у него на одежде был датчик, и что он ничего особенного не показал. Такое может случиться?

– Я не специалист по датчикам, командор, я обыкновенный врач. Вдруг этот датчик врет? У вас есть спец по бомбам, может он знает.

– Забат? Я уже его спрашивал. Он сказал, что датчик обыкновенный, действует в режиме накопления излучения, случиться с ним ничего не может.

– Тогда я не знаю, что это, командор.

– Ни отравление, ничего такого не может быть?

– Те анализы, что я сумел сделать, ничего не дали, но мало ли какой дряни сейчас напридумывали, тем более, браши. По мне так, типичные признаки лучевого поражения.

– Он приходит в сознание?

– Нет, все время несет бред.

– О чем? – Лумис присел на пол, положил руку на огромный после облысения лоб больного. Лоб не горел.

– Я сбил температуру, – похвалился врач. – А бредит он… Например говорит о черном великане, который убивает глазами. Он, вроде бы, спустился в огромном корабле с луны Мятой.

– Да? – Лумис залез рукой под одеяло и нащупал ладонь Ругана. Какой маленькой она стала. – У нас есть надежда, доктор Мому? Только, не лгите мне.

– Не в наших теперешних условиях, командор Лумис, – скривился врач. – Если честно, то, ни в каких условиях.

– Сколько?

– Очень недолго. Он же не ест, мы питаем его искусственно. Да и вообще, там, – он имел в виду организм больного, – там ничего не работает. Сердце нуждается в операции, причем срочной. Почки уже – всё. Печень… Даже не знаю, есть ли она у него внутри. Вы поняли, что я имею в виду, Лумис? Там или цирроз или… Нет приборов. Половина сдохла от повышенного фона, от тряски. Смотрите, чем я меряю давление, командор. Вы, наверное, правы, мы в каменном веке.

– Он сильно мучается? Я понимаю, что он без сознания, но все же?

– Через эту трубку, – врач указал на тонкую, убегающую под одеяло нить, – в него постоянно вливается обезболивающее, но, наверняка, ему все равно больно – организм сыпется.

– Сколько вы сможете его так продержать?

– Не подумайте, что я бездарь, командор Лумис, но в этом случае я ничего не могу сказать. Руган, – доктор Мому замялся, – был очень сильным человеком. Любой другой оказался бы уже там, на Мятой луне, или на луне Страннице – по заслугам.

– Доктор, – сказал Лумис жестким голосом, – дайте, я тут посижу один.

– А конечно, конечно, разумеется, командор.