– И что дальше? – наконец спросил Хонда.

– Ничего, – спокойно ответил Робин. – Сейчас они подведут к стене последнюю машину, мы не сможем им помешать, закончились зажигательные снаряды. По мостику и через проломы ворвутся нуры, их осталось ещё много, вновь приставят лестницы, полезут храмовые стражи и ополченцы. У нас на ногах осталось около трети бойцов, все вымотаны, изранены. Мы погибнем.

– Робин, – потрясённо выдохнул Хонда, – ты не должен так говорить. Мы все молимся на тебя, никто не отступит без твоего приказа. Пусть мы все умрём, но до последнего мига должна быть надежда. Люди мечтают: ты что-нибудь придумаешь.

– Сергей, я всё это понимаю, поэтому говорю эти слова только тебе. Мы перебили горы врагов, но чего нам это стоило? Их осталось ещё слишком много, они до нас доберутся. Есть одна надежда – продержаться до темноты и попробовать пойти на прорыв. Возле старого лагеря спрятаны несколько лодок, там у берега вода не замерзла. Можно попытаться спасти часть женщин, остальные попробуют уйти на суфимах.

– Вряд ли, – скептически сказал Хонда. – Смотри, сколько вокруг стен шастает отрядов всадников. Зардрак сильно опасается, что мы сбежим, не пожалел трёх сотен воинов, чтобы перекрыть нам все возможные лазейки.

– Я не говорил, что это будет легко, но так могут спастись хоть некоторые. Нам надо только выдержать ещё одну атаку.

Хонда улыбнулся и подчёркнуто любознательно поинтересовался:

– Раз уж ситуация настолько неприятна, не расскажешь ли напоследок, что ты проделываешь со своей девчонкой? Только поподробнее, я как-то слышал её вопли, проходя мимо вашего дома, даже не представляю, как можно довести до такого развратного состояния эту скромницу.

– Спасибо хоть подглядывать не стал, – усмехнулся вождь. – Вот уж не думал... не...

Робин замолчал, глядя куда-то вдаль удивлённым и странно пустым взглядом. Неподалеку ударил вражеский снаряд, стена качнулась, но он даже не вздрогнул. Вождь превратился в статую. Удивлённый Хонда настороженно спросил:

– Эй, парень, что с тобой? Ты ещё здесь? – Он помахал ладонью перед лицом застывшего воина.

Робин вскочил на ноги упругим движением хорошо отдохнувшего человека, взглянул на друга решительным, горячим взглядом, заговорил отрывисто и чётко:

– Мы должны атаковать, надо немедленно собрать всех, кто ещё может держать оружие в руках. Зардрак этого не ожидает, мы застигнем их врасплох.

Хонда ошеломлённо захлопал глазами: поведение вождя свидетельствовало о крайне запущенном случае шизофрении, но говорил он столь убеждённо и непререкаемо, что ноги сами готовы были нести тело выполнять приказ, независимо от сознания.