Выглядела она очень стильно — черные волосы на белом. Прическа очень подходила к типу ее лица, и я вспомнил, что она хорошо рисовала.

Да, у девушки явно был свой стиль.

— Дэниел, я почти закончила, — буднично так заметила Светлана, потихоньку приближаясь ко мне, придерживая свой рюкзак за лямки. Затем наткнулась на камень и чуть не упала, взмахнув, как акробат, рукой. Без ее команды к ней с двух сторон пристроились собаки, и она ухватилась целой рукой за бок одной из них. Вторая собака, тихо заурчав, перехватила рюкзак и отволокла его ко мне. — Извини, у меня, кажется, глаза потемнели. Так что не пугайся, это пройдет через пару дней.

— Ты — умница, Света. Я знаю — ты сделала все, что могла. Могу себе представить, как тебе досталось.

— Не в первый раз, Дэниел. И не в последний, — вздохнула Светлана, затем робко спросила. — Дэниел, волосы тоже потемнели?

— Да, — тихо ответил я, — И, кажется, ты ослепла.

— Ничего. Так и должно быть. Это временно — слишком много во мне вторичных токсинов Черноты, — Светлана кивнула головой. — Всю Черноту, увы, не стравишь, как ни старайся. Все остальное придется усвоить. А усвоить чужую Черноту намного труднее, чем свою собственную. У каждой энергоматрицы и у всех энергонных существ Чернота — разная. Мы просто так привыкли ее называть. Так — проще.

Приблизившись ко мне мелкими, осторожными шажками по камням, она присела рядом со мной, облокотившись спиной на валун рядом со мной.

— Отдохни немного, — предложил я.

Светлана только кивнула головой, устало прикрыв глаза. Собаки подтащили к ней ее рюкзак, и она, перехватив его, подложила его себе под голову.

После продолжительной паузы, она нерешительно спросила:

— Ты как… в порядке?

— В каком смысле? — не понял я.

— Да так, ничего… — почти прошептала она, тревожно ощупывая свое лицо уцелевшей, покрытой черными ожогами рукой. Затем смущенно, озабоченно, легонько покачав головой, поджав губы. Кажется, что-то ее беспокоило.

— Насколько потемнели мои глаза? Они — темно-синие? — все же спросила она, глядя перед собой.

Я пару секунд молчал, не зная, что ответить. Врать я ей тоже не хотел.

— Светлана, у тебя полностью черные глаза, даже белки почернели, — наконец, ответил я. — Кожа сильно потемнела, и волосы на голове — черные как смола.

Она вздрогнула. Прикрыла лицо целой рукой, наклонив голову. Закрыла глаза, прикрыв от меня свое лицо рукой. Устало облокотилась на камень, рядом с которым я лежал. И продолжила лежать, отдыхая, закрыв глаза.

Как бы не заплакала — лицо было напряжено, подбородок дрогнул…

Я понимал, что ей неловко из-за того, что я рядом. Знал, чувствовал, что ей было бы намного легче, если бы не я. Но объяснить ей, как я поражен ее силой духа, я не мог.