Здесь, в преддверии Планеты Хаоса, я не могу, не имею права забыть о своем Предназначении в порыве страсти и забвении любви. Слишком дорогой за это была бы расплата, Аманда. Расплата судьбами каждого из нас.

Поэтому я прощаюсь вот так, с каждой из вас, мои боевые подруги, на тот случай, если ты, Аманда, все же окажешься права. Прощай, боевая подруга, моя Пантерочка. Теперь на твоих хрупких плечах остается дальнейшая нить Судьбы и Успеха нашей Экспедиции.

И все же я надеюсь на то, что ты ошибаешься. Надежда будет в моем сердце до самого последнего моего вздоха. Мы, надеюсь, еще увидимся, Пантерочка. Живыми — на поверхности планеты. На нашей новой базе. И ты все же признаешь, что ошиблась, а я был прав.»

Быть может, поэтому Аманда, да и Лаура тоже, так порой на меня и сердились — на мою сдержанность, упрямую твердолобость. Но я уж таков, каков есть. «Вот, упрямый чурбан!», как не раз, злясь, говорили мне обе подруги по выпуску за все эти долгие восемь лет.

С Лаурой — может быть. Бывали в прошлом времена, особенно на первом курсе, когда я к ней неровно дышал. Но не с Амандой. Поэтому я не ответил на ее призыв, оставив это послание Аманде на нашем тайном языке временны^'х вероятностей. И продолжил подготовку к старту, убедившись в том, что Аманда считала ответ вероятности-послания, благодаря ключу к нему, написанному на линиях вероятностей будущего. Она считала с легкостью то, что никому не дано больше увидеть — даже Димка и Тэцуо ничего не поняли, хотя и могли бы почувствовать, глянув на нити будущего. Потому что признание было адресовано только ей одной — Пантерочке. А Сато, лучшего из нас, в наших рядах уже не было.

Да и Лаура в свое время, в прошлом, сделала свой выбор. Осколков и сожженных лепестков любви уже не собрать воедино. И я ее, Лисенка, все равно любил такой, какая она есть. Принимал любое ее решение, даже неправильное, и всегда был на ее стороне, понимая, прощая все. Любил ее, как старую, давнюю подругу. Но в этом слове, «подруга», было гораздо больше от слова «друг», нежели от «любовь моя». Благодаря, быть может, ее и моим ошибкам, за все эти годы. Это ее уже не огорчало, когда мы обнявшись, не могли наговориться в нашем последнем, прощальном выяснении отношений.

Все же, по-своему, мы были очень дороги друг другу. Так уж бывает, когда понимаешь друг-друга с полуслова, и человек рядом с тобой, которому ты всецело доверяешь — в приятной, соблазнительной, женской упаковке. И, как говорится, аналогично — с обратной стороны. Поэтому дружба между парнем и девушкой, кхм — порой довольно ненадежное, динамичное состояние, ведущее к неизбежной, за редким исключением, развязке — первым росткам не только привязанности, но и любви. Уж такими сделала нас Матушка-Природа — уклониться при таком раскладе от романтических чувств возможно лишь теоретически.