— Браво! — серьезно произнес Герман. — Именно об этом я и подумал. Федерация — та самая внешняя сила.

— Одно не сходится. В нападении участвуют войска трех кочевий, а не пяти. И потом, кочевье Стан под контролем федерации, но остальные‑то нет.

— Видимо, канцлер умеет менять волчью шкуру на лисью. В конце концов, беков можно подкупить, пообещать богатую добычу и иные выгоды. А не все участвуют во вторжении — это понятно. Канцлер держит резерв и не показывает все козыри.

— Возможно.

— Пока это единственная подходящая версия. Она объясняет все.

Кир нахмурился.

— Но раз угроза Хартемену — федерация, то наша задача — остановить вторжение. А остановить его мы можем лишь одним способом — убить канцлера! На нем все держится. Он вдохновитель этой идеи. Комитет, я так понимаю, занимает более умеренную позицию.

— Похоже. Хотя особо доверять мнению копателя не стоит.

— Убить канцлера, — повторил Кир. — Ничего себе зданьице!

Через час они выехали к берегу неширокой реки. Долго искали брод, а нашли под самым носом, чуть левее дороги. Брод был узким, едва ли метр в ширину. Одна из трофейных лошадей при переходе неудачно ступила и соскользнула ногой в обрыв. К счастью, нащупала копытом дно, но все равно перепугалась.

Пока вытащили ее, сами промокли до нитки. Благо холодная ванна пришлась кстати — солнце и вечером палило немилосердно.

Провозились у реки где‑то час. А когда начали выезжать на дорогу, Герман вдруг крикнул:

— Назад!

И резко подал коня к кустарнику. Кир последовал его примеру. Они развернули лошадей и отъехали обратно к реке.

— Что?

— На холме всадники.

Холм был в двух километрах на северо‑запад от брода. Наемники в бинокли разглядели четверых всадников и опознали в них поисковиков. Те внимательно наблюдали за рекой.

— Подзорных труб и биноклей не видно. Может, ждут кого?

— Не исключено. А нас могли заметить.