Мюллер не отвернулся.

За машинами началась какая-то суета — четверо выпрыгнули из кузова, грохнул, открываясь, задний борт. Еще несколько вооруженных человек подбежали от других машин.

Влад не смог удержать стон.

Дети.

От пяти до десяти лет на вид. Их было около сорока. Десяток вооруженных парней выстроили детей в линию перед машинами, лицами к Хозяину. Дети были одеты в разное, но как-то одинаково блекло.

Влад отчетливо видел их лица, одинаковое выражение их глаз — страх и безысходность.

Тут неподалеку был детский дом, отстраненно вспомнил Влад. Сербы и косовары, осиротевшие за время чисток и боев. Зачем их сюда привез Мюллер? Он рассчитывает, что верог может испытывать сострадание?

— Он сошел с ума, — холодно произнес Хозяин. — Если он замыслил то, о чем я сейчас подумал, он абсолютный идиот. Не знал, что среди «бесцветных» могут быть такие.

Тем временем и из остальных машин выгрузили детей. Теперь почти полторы сотни мальчиков и девочек стояли перед Хозяином и Владом. И полтора десятка вооруженных парней стояли за спинами детей.

— Детей он затормозил, — сказал Хозяин. — Чтобы не боялись и не разбегались. Понятно. И я даже догадываюсь, что он сейчас будет делать. А ты понял?

Влад сжал кулаки.

Для него вопросов уже не было. Пытки, мучения, смерть — что там еще может ожидать его у Наблюдателя? Он согласен. Он уже согласен. Не нужно ничего делать, пожалуйста! Я прошу тебя, сволочь безволосая! Умоляю...

Мюллер наклонился к мальчишке лет семи, что-то прошептал ему на ухо, подтолкнул в спину. Мальчишка удивленно оглянулся, посмотрел на все вокруг, словно только что это увидел. Его лицо побледнело, губы задрожали...

— Пошел! — сказал Мюллер.

Парень, стоявший неподалеку, дал короткую очередь из «калашникова» над головами детей. Никто, кроме того самого мальчишки, даже не вздрогнул. Даже когда гильзы ударили в лицо десятилетней девочке, она не вскрикнула и не подняла к лицу руки.

А мальчишка побежал.

Прочь от машин, от выстрелов, в сторону Хозяина и Влада.

Он бежал, неловко размахивая руками, ботинки были слишком тяжелы, ноги зарывались в снег, но ребенок бежал, оглядываясь время от времени — не передумали? Не решили убить, чтобы он не смог убежать?

В свои семь лет мальчишка повидал многое и знал, что убить человека очень просто. Для этого не нужны особые причины, для этого иногда достаточно, чтобы вооруженный человек захотел немного развлечься.

Мальчишку не убили.