— Забавно. Получается, что единственная случайность решила судьбу войны?

— Не единственная. В 499 году персидская контрразведка не заметила милетский заговор. В 494 после штурма Милета город был сожжен, а жители проданы в рабство, а ведь персы никогда так не поступали с побежденными. 492 — гибель флота Мардония. 490 — марафонская битва, впервые в военной истории Мильтиад применил тактические резервы и фаланга устояла против шестикратно превосходящего противника. Потом под холмами Аттики обнаружилось месторождение серебра, и Фемистокл, выбранный архистратегом, убедил агору потратить серебро на строительство военного флота. Некий инженер, оставшийся неизвестным, построил первую трирему, спартанский стратег Еврипиад каким-то чудом договорился с Фемистоклом, дельфийский оракул внятно и разборчиво изложил единственно верную стратегию ведения войны, и в итоге греки победили. Не многовато ли случайностей, чтобы отрицать волю господа?

— Не знаю, — сказал я, — в мире происходит всякое. Если взять миллион обезьян и заставить их печатать на пишущих машинках, рано или поздно одна из них напечатает что-нибудь осмысленное.

— Это известная математическая задача, — подала голос Зина. — За время жизни вселенной одна обезьяна напечатает осмысленную фразу длиной менее сорока букв. Даже если не учитывать пробелы и знаки препинания, и не различать большие и маленькие буквы.

— Все равно это меня не убеждает, — уперся я. — Да, случайностей много, но кто знает, как все было на самом деле? Все ли эти случайности были случайными?

На этом месте разговор прервался, потому что перед моими спутниками открылся Ленинский проспект и они потеряли дар речи. Должно быть, для них это зрелище было впечатляющим, если учесть, какую гамму чувств вызвала у них единственная "копейка" несколько минут назад.

— Почему они едут так медленно? — спросил Дмитрий.

— Пробка. Машин больше, чем может пропустить дорога. Здесь это обычное дело.

— Вернусь — Агафону мало не покажется, — пообещал Дмитрий. — Из его отчета складывается впечатление, что этот мир — варварский. А это…

Задумчивый пожилой кавказец, проходивший мимо, засмотрелся на роскошную шубу Дмитрия и прошел сквозь Зину. Он замер на месте и медленно обернулся, озирая нас испуганно расширенными глазами. Зина улыбнулась и сформировала клыки. Кавказец помянул Аллаха и убежал.

— Пора возвращаться в материальный мир, — вспомнил Дмитрий. — Ух, как же тут холодно!

— Пойдемте куда-нибудь, — предложила Татьяна, нервно приплясывая на месте. Да уж, здесь мороз даже посильнее, чем в том мире.