Ее улыбка опять изменилась. Заиграла, как листва под тихим ветром. И что-то добавилось в глазах.

— Это хорошо… Но все же закрывай глаза. Пятнадцать минут, и будешь совсем другим человеком.

— Совсем-совсем?

— Не придирайся к словам. Закрывай глаза. Расслабься…

Она провела ладонью, прикрыв веки. Ее пальцы снова, едва касаясь, побежали по щекам, по лбу, по вискам.

Музыка, превратившаяся в едва слышные завывания ветра, пропала — и, закольцованная, вновь родилась писком сонара. Нежный писк стукнул раз. Второй. Третий…

Откуда-то издали, вывернувшись наизнанку в какой-то темной пещере, вынырнуло басистое эхо.

Но синтезатор не испугался и отозвался тихой капелью — и, в такт звенящим перестукам клавиш, кончики пальцев Марго на лбу.

Звуки, касания… Переплелись между собой, соткались в единое. Подхватили, укутали, вобрали в себя — и медленно, робко, нежно повлекли куда-то. Куда-то туда, где…