Первые люди в форме встретились на въезде в севере-восточный сектор Пригорода. Маленький стандартный блок-пост на въезде. Скучающий постовой у входа — с “калашом” на шее и грустными-грустными глазами. Если бы не чистенькая форма и автомат — вылитый попрошайка…

А внутри Пригорода все было как всегда.

Речки дорогих легковушек, посреди которых острова двухэтажных “новгородцев”. Снующие по тротуарам люди, с головой провалившиеся в свои дела…

Чистюля свернул влево, затормозил. Отель “Северный” ощетинился в белое небо острыми башенками. И основной корпус, и боковые корпуса — узкие, но высокие, острые, ломаные…

Серые с синеватым отливом гранитные плиты облицовки.

Словно какой-то готический замок, а не респектабельный отель в лучшем секторе Пригорода. Арни с его любовью к рыцарям, драконам, подземельям и факелам, такой бы понравился…

Только Арни там, конечно же, быть не может.

Тогда что? Сумка, набитая драконьими шкурками?

Даже думать о них не хочется… Хотя, с другой стороны, пригодились бы. Надо бы Чистюле чего-нибудь подкинуть. Гуманизм хорошо, а денежные отношения надежнее.

— Подожди меня минут пять, ладно? — попросил Стас. Чистюля неопределенно пожал плечами. Он тоже рассматривал арки и шпили “Северного”.

— А что будет означать, если ты не вернешься? Что ваша милость изволили вляпаться в еще одну неприятность?

— Что наша милость сволочь и не пришла сказать спасибо, — ответил Стас.

— Ладно. Валяй. Жду пятнадцать минут.

Внутри отель тоже был готическим — никаких металлических трубок, никаких зеркальных поверхностей, никаких светоизлучающих потолков. Ничего модернового. Карминные ковровые дорожки, массивные панели из мореного дуба, тяжеловесные медные люстры, подернутые зеленоватой патиной.

И тишина…

Кажется, шестой. Да, вон бронзовая табличка и шестерка готическим шрифтом. Стас повернул от широкой спирали лестницы — интересно, падал ли кто-то в этот колодец посередине? так и притягивает взгляд, так и тянет заглянуть, свесившись туда… — и вышел в темноватый коридор.

А может быть, там вовсе и не чемоданчик с драконьими шкурками?

Благодарность — это опять человеческие сопли. Но если у Серого никаких человеческих соплей нет? А только одна холодная логика?

Что нам подсказывает логика?

Что загнанных лошадей пристреливают. Отработал свое — и отправляйся с миром мять небесный пух. Зачем оставлять язык, который может наговорить много интересного? Нет человека — нет проблемы…