– Отошли все, быстро! – рявкнул Полковник. – Дальше! Еще дальше! – И бросил спутникам: – А вы не дергайтесь! Пока я его не отпущу!

– Так это вы взяли гранату? – прохрипел Змей.

– Конечно, я, – усмехнулся Полковник. – Такое дело нельзя доверять дилетантам. Вы же сами друг друга поубиваете. Если бы я не разрядил пистолет…

В снег полетела пригоршня патронов от ПСС. Их быстро подобрал Старый – пистолет был теперь у него.

– Как только я зайду в расщелину – бегите, – сказал Полковник. – У вас будет секунд пять. Потом падайте на землю. Лучше за камни. Поняли?

– Зачем вы притворялись, Полковник? – Змей был в недоумении.

– Я не мог решить, что с вами делать. Вас можно было убить много раз. Но… Я решил посмотреть. На то, о чем так красочно говорил видящий. Но, оказывается, не судьба. Что ж, я сам виноват…

– Постойте, Полковник. Может, как-то по-другому поступим? Не обязательно ведь жертвовать собой!

– Поздно. Постарайтесь, чтобы моя смерть была не напрасной. И дочери моей передайте… Впрочем… Это уже не важно. Теперь – бегите!

Он отпустил Змея и резко направился в сторону расщелины. Зашел внутрь. Упавший на снег Змей завороженно смотрел сквозь лед, как он поднимается по скользкому склону к огромному мутному пузырю в ледяной коре над головой.

– Бежим!!! – закричала Тана, с силой отрывая друга от склона.

Как по команде стартового пистолета, все рванули в сторону непонимающе смотревших на них врагов. Те даже расступились, пропустив беглецов, разом попадавших в сомнительное укрытие за небольшим бугром. И только Шива всеми тремя головами продолжал смотреть в сторону наполненного газом пузыря. И вдруг до него дошло.

– Ты что задумал, чувак?..

Вспыхнуло маленькое солнце. Какие-то мгновения пламя клубилось в тесных границах ледяного пузыря. Мгновением позже долетел приглушенный грохот.

И все кончилось. Лишь из сетки разбежавшихся трещин повалил густой дым. И в три глотки расхохотался Шива. Он неторопливо направился в сторону дымящегося пузыря, разглядывая его как какую-то жуткую диковину. За ним потянулись остальные «братья».

Глядя из своего укрытия, Змей с ужасом подумал: Полковник пожертвовал своей жизнью напрасно! Он не любил этого человека, более того – он был врагом. В эти секунды Змей ощутил необъяснимую, почти вселенскую тоску.

Шива продолжал хохотать, и его робко поддержали последователи. Чувство юмора у них было своеобразное, но стоило сделать скидку на многолетнее действие дурманящего газа.

Все это веселье оборвалось оглушительным треском. Шива перестал смеяться, настороженно огляделся.