Благие боги… Эйни…

Отчетливо слышимый стук собственного сердца, биение пульса, мгновенное предчувствие боли там, где касаются кожи твердые клыки. Безмолвный вопрос: можно? И так же молча Орнольф зарылся пальцами в шелковую черную гриву. Конечно, можно, любовь моя… все, что ты захочешь.

Это вино. Это не яд и не кровь.

Это вино. В нем нет ничего, кроме меда.

Солнечный хмель – источник для терпких слов:

Такова его природа.

Пусть плачет о смерти тот, кто не смог одолеть немоту.

Пусть тот закроет глаза, кто привык к полутьме,

кто не может стоять в свету.

Я знаю, что свет слепит,

Я знаю, что боль поет,

Я знаю – душа звенит,

Когда оборван полет.

Пусть тот клянет свой удел, кто слаб идти до конца.

Пусть тот страшится судьбы, кто все рассчитал,

кто не видит ее лица!

Это вино. Зачем ты выпил его?

Выбрать свой путь – твое врожденное право.

Но это вино – и поздно жалеть того,