Не так.

Женщина спала. Альгирдас стоял у окна в ее гостиной, задумчиво разглядывая открывающийся вид. Что-то было не так, и сейчас он пытался понять, что именно.

Он не нашел здесь книг. Ни одной. Но это еще ни о чем не говорило, книги могли быть ненастоящими… то есть, бр-р-р! – как же это, а, да, электронными. В комнате, которую он определил как кабинет Лорел, наличествовал компьютер, но пользоваться им Паук, ясное дело, не умел, а гремлинов, всегда готовых помочь, просто не было.

Ее речь изменилась. После второго или третьего, хм, раза, когда они каким-то чудом все-таки добрались до спальни, в объятиях Альгирдаса уже была словно бы совсем другая женщина. Она уже не сыпала ругательствами и не изъяснялась на диком арго современной молодежи. И потом, насытившись друг другом на некоторое время, они разговаривали уже на одном языке. Почти на одном… несколько раз Лорел смеялась над тем, что она назвала «чудесными архаизмами».

Да, и конечно ванная комната, в которой почти не было всяких там бутылочек, баночек, пузырьков и прочей дребедени, без которой женщины не обходились никогда. Вообще никогда, даже в те времена, когда Альгирдас еще был живым. А между тем, за тысячу лет он усвоил, что только фейри могут оставаться красавицами без дополнительных ухищрений. Фейри и Лорел, а?

«Что скажешь, Паук?»

«Скажу, что она не настоящая».

Она сама сказала, что выдуманный мир существует без ее вмешательства. Так и есть. Она не вмешивается и обитает не здесь. Здешняя Лорел – такая же фантазия, как все остальное. Фантазия, ставшая реальностью.

Теперь он примерно понимал, как сам оказался именно здесь. Как вообще смог попасть в белое пятно. На входе действовало только одно правило: душа продана – входи. Душа была не продана, а подарена, и не хозяину белого пятна, а Орнольфу, но такие тонкости на кордоне, видимо, не учитывались. А в том, что занесло его не туда, куда собирался, скорее всего, сыграли свою роль кровь и статус. Альгирдас затруднился бы с определенностью сказать, человека или фейри было в нем больше, когда он пересек границу белого пятна. И вот, извольте видеть, его приняли за выдуманного вампира. Удостоился, высокий владыка?

Да уж…

Но где же, в таком случае, подлинная Лорел, или как там ее имя на самом деле? Где-то близко, где-то почти вплотную к женщине, спящей сейчас за две комнаты отсюда. Это она говорила с Альгирдасом на нормальном языке, она, в отличие от здешней Лорел, читает книги, и скорее всего она некрасива. То есть не может сравниться с фейри. Но не в этом дело. Совершенно все равно, как она выглядит, главное, что ему обязательно нужно попасть в ее реальность, в их общую реальность, где, по словам Лорел, произошел конец света, и где великое множество людей спаслось от смерти, благодаря сверхъестественному вмешательству.