Затем к захваченным баррикадам снова подошла техника. Крюками и тросами БТР начали растаскивать завалы.

До Волны оставалось еще больше получаса.

— Ну что ж, пора по-настоящему поприветствовать наших настырных пятнистых друзей, — проговорил Ухо.

Он вынул из чехла многочастотную рацию.

Куда и по какой частоте следовало отправлять смертоносные сигналы, знал только Ухо. И он их отправил без промедления.

Три баррикады, попавшие в руки хэдов, взлетели на воздух почти одновременно. Обрушились нависавшие над ними балконы. Посыпались стекла в домах.

Мощные взрывы разнесли верхнюю часть завалов и подожгли то, что было внизу. Видимо, Ухо не поскупился на горючку. Улицы перегородил огненный вал. Горящие обломки засыпали и хэдов, оказавшихся поблизости, и разложенных на тротуаре диких. Дымным пламенем занялись остовы машин и груды старых покрышек.

Пятнистым пришлось обходить огненные преграды по соседним улицам. Но и их тоже перегораживали баррикады. Все начиналось сначала.

Пулеметчики диких обстреливали противника, едва тот оказывался на линии огня. Хэды увязали в уличных боях. Теперь они действовали с еще большей осторожностью и предпочитали прорываться через уже взорванные и горящие баррикады, а не штурмовать новые заминированные преграды.

Пятнистые смогли пробиться к высоткам, занятым гвардией Уха, но гвардейцы, следуя указаниям свое-го Вана, не вступали в бой, и хэды пока не видели угрозы в многоэтажных домах. Колизей — вот что было сейчас их главной целью.

Пилоты вертушек еще до начала наступления должны были увидеть, сколько народу укрывается за стенами-трибунами колизея. Сколько потенциальных тресов. Сколько рабов. Такое количество живого товара оправдало бы потери, понесенные при штурме. Колизей был витриной-заманухой для охотников в пятнистой форме и с ошейниками на шеях. И он действительно манил их к себе.

С окраин подтягивались все новые и новые отряды пятнистых. Теперь-то уж точно в центральные районы вошла вся хэдхантерская армия.

Это было то, чего, собственно, и добивался Ухо. Но до Волны еще оставалось минут двадцать. А у пулеметчиков закончились патроны.

Наземные группы хэдов перестали жаться к стенам. Вертушки тоже почувствовали себя свободнее. Высунулись из-за крыш. Плюясь пеной, пронеслись над баррикадами. Оголодавшими стервятниками закружили над колизеем.

По скамьям и проходам, словно крупный горох, поскакали газовые гранаты. Тяжелая клубящаяся сизая лава поползла к арене. Газ наверняка заполнял уже и помещения, расположенные под трибунами, и подземные проходы, и гладиаторские камеры.