Космач склонил голову, разглядывая дрожащего человека. И… осклабился.

Оскал у него был ужасающий, но сомнений у Яра не возникло — великан ему улыбнулся.

— Ты… — Яр сел на снег. — Ты что, смеешься?

— Угр.

— Чего ты хочешь? Уходи!

— Угр.

— Тебя же убью сейчас. Вернутся охотники и убьют.

— Угр.

Теперь Яр как следует рассмотрел своего преследователя. По зубам, по шерсти, по общему сложению угадал, что тот еще молод. Вспомнились вдруг беспомощные малыши-космачи, льнущие к телу подстреленной Яром самки. Представилось, как этот космач бродил по лесу, убежав от пожара, спасшись от страшной восьминогой машины. Наверное, плакал, как плакала та раненая самка, что прижимала к себе мертвого ребенка. Скулил, звал товарищей, рыскал по задымленной чаще, натыкаясь на трупы, а потом, измученный, забрался в груду хвороста и заснул там…

— Ты ведь помнишь, что я однажды спас тебе жизнь? — спросил Яр у великана. Помолчав, добавил негромко: — Ты меня тоже спас тогда.

Откуда-то пришла уверенность, что если он не будет предпринимать никаких враждебных действий, то людоед не тронет его. Осмелев, Яр направился к костру. Космач, как привязанный, двинулся за ним.

— Что мне делать, друг Яр?! — испуганно крикнул Херберт, круглыми глазами глядя на приближающееся чудовище.

— Собирайся. Вставай на снегоступы, — распорядился Яр. — Мы уходим… Ты сумеешь найти путь в деревню?

Херберт кивнул:

— Да, я могу рассчитать направление. Но как же друзья охотники?

— Надеюсь, они вернутся не скоро, — ответил Яр, не обращая внимания на составленные пирамидой огнеплюи и направляясь к воткнутым в снег лыжам.

* * *

Четкого плана действий у Яра не было. Было только ясное понимание, что оставаться на месте им никак нельзя.

Поначалу он рассчитывал оторваться от преследующего великана, предполагая, что он и Херберт по снегу смогут идти быстрее, чем тяжелый, кажущийся неповоротливым людоед. Но все вышло иначе: космач держался рядом с неумелым лыжником и, кажется, был недоволен его медлительностью. Он тихо ворчал, скалил зубы, иногда обгонял человека и почти столь же медлительного сибера, будто показывая им обоим, как можно двигаться быстрее. Останавливался впереди, дожидался отставших.

— Хочешь, я сейчас его убью? — тихо спросил Херберт, когда людоед в очередной раз забежал вперед.