— Значит, уходишь.

Он кивнул.

— Пойду соберу что-нибудь в дорогу, — пробормотала Лера и, отвернувшись, тихонько заплакала.

* * *

Два дня Яр отсыпался и отъедался, лечил горло медом, а рану на руке травяными компрессами и старался не загружать себя никакими трудами. Даже космач теперь не слишком обременял Яра. Угр мирно жил в коровьем хлеву, созерцая суетливую деревенскую жизнь через крохотное, вырубленное в стене оконце и почти не требуя ухода.

Поздним утром третьего дня, только проснувшись, Яр решил, что безделье пора прекращать. Он уселся за стол и решительно придвинув к себе два листа серой бумаги, криво и неумело выписал главный вопрос: «как найти дорогу?»

Он долго разглядывал эти три слова, грызя тонкий синий маркер явно городского происхождения. На себя он не очень-то надеялся. К границам города он, скорее всего, выйдет — это дело нехитрое, город большой, промахнуться сложно. А вот куда дальше?

Хорошо бы иметь хотя бы приблизительный план маршрута. Попросить Ларса нарисовать карту? Но вспомнит ли он все, не ошибется ли где?.. Эх, шел бы с ними еще кто-нибудь, глядишь, совместно и восстановили бы весь путь подробно… Стоп! А ведь был третий! С хорошей вроде бы памятью!

Яр даже подскочил от пришедшей в голову мысли. Жирно выписал на бумажном листе: «Херберт». Поставил три восклицательных знака. Обвел имя сибера неровным овалом и потом долго рассеянно думал, рисуя на бумаге крестики. Ничего толкового в его голову больше не пришло, и он решил перейти ко второму вопросу.

«Оружие?»

Ясности в этом вопросе не было. Ларс так и не сказал, даст ли карабин и огнеплюй. Да и есть ли у него право так распорядиться оружием? А вот идею с мусоросборщиком он подал хорошую.

«Огнемет», — написал Яр.

Поставил точку. Потом переделал ее в запятую и приписал: «мобиль, нож, Угр».

Тяжелый крепкий мусоросборщик сам по себе был неплохим оружием, небольшой мобильной крепостью. Нож — это для близкого боя, на крайний случай. А вот с Угром могут возникнуть сложности. Пока неизвестно, увидит ли он хурбов. Неясно, стоит ли рассчитывать на его защиту?

Рядом с именем космача Яр поставил большой знак вопроса. И вспомнил о том, кто умел видеть хурбов. И кто уже с ними дрался.

«Херберт», — второй раз написал Яр.

Сибер неплохо стрелял. И с копьем умел обращаться — у охотников местных научился. А уж топором как размахивал! Последнее время и лук худо-бедно освоил: пущенные им стрелы в мишень попадали нечасто, но, во всяком случае, летели в нужном направлении. И еще как летели! Мощь у сибера была нечеловеческая, и он, набаловавшись с охотничьими луками, выклянчил для себя лук особенный — тугой и крепкий, никому, кроме него, не поддающийся. Утяжеленные стрелы, пущенные из такого орудия, разбивали дубовую бадью, стянутую коваными обручами.