— Еще чего! Еда тоже на тебе. Не нравится? Вон из отряда!

— Ладно, — миролюбиво сказал Вик. — Мне не сложно.

За перегородкой пискнул мультиповар, сообщая о подоспевшем обеде. Им давно уже надо было выходить, а они все тянули время — никому не хотелось покидать уютную цистерну. Херберт, отстегнув клинки, сбегал на кухню, накрыл на стол. Здоровяк Угр, сидя в углу возле урчащего морозильного шкафа, грыз кубики льда — ему было жарко. Яр и Вик сидели в соседних гамаках, покачивались и сосали леденцы. Входная дверь была заперта, и они чувствовали себя в относительной безопасности. Но расслабиться совсем уже не получалось, и они неосознанно прислушивались — не стукнет ли что по металлу, не загремят ли по крыше шаги?

Обедать Яр и Вик спустились к столу. Выбор блюд был невелик: бульон «Гут» и сладкая каша «Аур». Хлеб они ели деревенский, грубый и черствый, щедро кроша его в исходящие изысканным ароматом бульонные чашки. Угр тоже откушал городской горячей пищи. На вкус она ему понравилось, а вот ее количеством он остался недоволен.

— Пора бы уже идти, — сказал Яр, с сожалением осматривая ставшее почти родным жилище. — И так сколько сегодня времени потеряли.

Эти слова он повторял еще трижды: через десять минут, через полчаса и через час. И лишь через полтора часа после обеда, убравшись в комнате, пополнив припасы, сверившись с картой, нагрузившись, вооружившись и осмотревшись, они наконец-то выбрались из цистерны, заперли за собой тяжелую овальную дверь и продолжили путь.

Теперь вчетвером.

* * *

Ту благоустроенную цистерну Яр вспоминал еще много раз. Ни одно место, где они останавливались для отдыха, не могло сравниться с местом их первой ночевки. Теперь им приходилось стелить одеяла на голый бетон или металлические плиты, их новые убежища больше походили на глухие пещеры, в которых порой и огонь-то развести было нельзя из-за тесноты и духоты. Полноценно восстановить силы в таких условиях не представлялось возможным, и Яр с каждым днем чувствовал себя все хуже и хуже. Он немного стеснялся своей усталости, поскольку спутники его, кажется, тягот путешествия не замечали. Даже Вик, вытребовавший себе долю ноши, пребывал в прекрасном расположении духа и ни разу ни на что не пожаловался. Юноше не нравилось лишь общество космача — но он терпел и это, ни единым словом не выдавая свою неприязнь. Впрочем, поведение его было достаточно красноречиво, и Яр довольно быстро убедился, что Вик старается держаться от космача подальше, а при случае готов ему слегка напакостить: плюнуть в питье, например, или подсыпать в еду горсть пыли. Парнишка даже особо не скрывался, будто бравируя своими мальчишечьими выходками. Угр на его провокации не реагировал, то ли не замечая их, то ли не понимая.