Клацанья карабина было почти не слышно. Вик, прильнув к прицелу, высматривал хурбов. Стрелял он редко, но уж наверняка. Снайперская охота, впрочем, продолжалась недолго: хурбы быстро почуяли неладное и попрятались.

— Человеческих жертв нет! — опустив пулемет и сканируя учиненный разгром, отчитался Херберт. Он очень странно себя чувствовал: в его мозгу словно сместилось что-то, будто какие-то шторки раздернулись или дверцы открылись, — и от этого стало проще и легче существовать. Херберт понял, что ему нравится разрушать. И ему стало казаться, что он теперь не сибер-друг. Он постепенно превращался в нечто другое — в машину, созданную для разрушения, для войны. Ему даже смешными историями уже не хотелось делиться.

— Хурбов почти не видно, — оторвался от прицела Вик. — Прячутся за людьми.

— Хорошо, — сказал Яр и, взобравшись на подоконник, втащил за собой Хивуса.

Звездный заложник был пропуском, и Яр предъявил его всему цивилизованному миру.

— Мы выходим! — прокричал Яр вниз. — Не мешайте нам, не преследуйте, и я никого не трону! Просто уйду в никуда!

— Яр Сладин! — заревели с площади опомнившиеся громкоговорители. — Отпусти Хивуса! Отпусти свою жену! Ты совершаешь общественно опасный поступок!

— Я знаю! — Он ухмылялся. Он был уверен, что эта ухмылка тиражируется сейчас многими миллионами экранов. Он чувствовал себя звездой. И, кажется, даже был немного собой горд. — Не мешайте мне, — угрюмо сказал он в пустоту, адресуясь к тем, кто знал больше, чем простые горожане. — И тогда секрет останется секретом, а невидимки так и будут невидимками.

Два крохотных регистратора подлетели к окну, зависли в воздухе, трепыхая серебристыми крылышками, запищали наперебой:

— Интервью! Пожалуйста, интервью! Только для нас! Оплата по высшему разряду!

Яр отогнал их ладонью.

— Я всего лишь хотел полечиться, — сказал он. — Теперь я выздоровел.

Он подмигнул всем, помахал рукой, прощаясь, и спрыгнул с подоконника.

* * *

Первым из клиники выбрался Угр. Следующей была Ольша — космач одной рукой подхватил показавшуюся в разбитом окне девушку и легко перенес ее вниз. За ними в окошко полез Вик — с двухметровой высоты он спрыгнул сам, но приземлился не очень удачно, ударившись подбородком о собственные колени и до крови прикусив язык. Но даже слегка оглушенный, он мгновенно сориентировался: откатился в сторону, залег у невысокого бордюра, выставил перед собой карабин и гаркнул, плюнув розовым:

— Есть, командир!

— Херберт, давай! — крикнул Яр.

Сибер выбирался медленно, вдумчиво: сперва положил на подоконник пулемет, потом снял со спины лук, отвязал мешающую коробку с патронами, отстегнул с левой руки клинок, перебросил его Угру.