Рубиновый свет омыл кабину Куироса, словно дождь лобовое стекло, когда сохранивший присутствие духа явный командир отряда "Пурифаеров" попытался отвлечь его внимание от прижавшегося к стене своего солдата. Примерно секунду Куирос игнорировал его гамбит, двигаясь сквозь огонь к солдату, застывшему статуей.
И лишь затем крутанулся, сделав выстрел правой гауссовкой.
Болванка промахнулась на какие-то то пару метров, просвистев мимо распрыгавшегося офицера. Куирос ступил вбок, выравниваясь для второго выстрела.
И в последнюю секунду крутанулся на правой ноге и кинулся к солдату.
Тот наконец двинулся.
"Пурифаер" врубил прыжковые двигатели и принялся подыматься на столбе плазмы.
Слишком поздно.
Куирос махнул гауссовкой правой руки так, словно это была бейсбольная бита, и внезапно вселенную окрест заполонил резкий грохот металла, сталкивающегося с металлом.
— И-и-и… трибуны ревут! — проорал Куирос, с мрачным ликованием.
* * *
Марк Пенск вжимался в стену здания, пытаясь слиться с окружением и молясь, чтобы в горячее боя пилот-фед его пропустил, молясь, чтобы хамелеоновая броня спасла его задницу еще раз. Она просто обязана была.
Потому что двинуться он не мог.
Пилот "Ганслингера" не был вовлечен в битву. Скорее уж в резню. И пилотировал грозную машину не человек, о нет. Пенск осознал это, увидав сколь ужасным способом была убита Мишель. Нет, не человек точно.
Пилот "Ганслингера" был воплощением вселенской жестокости. Аватаром зверства.