Теперь Жанна поняла, что не зря из всей ватаги детей к ней подошла именно Серафима.

Обратно путь она помнила лучше, чем дорогу сквозь туман, но главное памяти удержала: следующий на шаг позади Шонт, готовый в любой момент помочь, дать руку — и теплая маленькая ладошка девочки, ведущей за собой. Стараясь не привлекать внимания — и не мешать — прошли церковь и тем же путем вернулись к перехватчику, вокруг которого крутилась детвора, что-то оживленно обсуждавшая.

Джон, решивший переговорить с местными руководителями, предложил ей отдохнуть в «Кракене», но Жанна отказалась — сидеть одной в кабине совсем не хотелось. Тогда Серафима и потянула ее «показать равнину»; к вящему недовольству остальных сверстников девочки, Сеф все попытки навязаться в число «показывающих» решительно пресекла. И что удивительно — ее послушались. С ворчанием и завистливыми взглядами, но послушались. Правда, из всех детей она была самой старшей — или одной из самых старших, так что вполне возможно, что они давно приучились слушать ее, как «главную».

И теперь она рассказывала Жанне о красоте, которая была видна ей вокруг. А Жанна завидовала девочке. Ее безудержной энергии, детскому оптимизму, стремлению видеть повсюду только хорошее. Она завидовала, потому что сама видела вокруг только мертвую пустошь, жестокую и беспощадную к людям.

Новый порыв ветра вцепился в их одежды: сьютер девушки, накидку ребенка. С глубоким урчанием «Кракен» вынырнул из-за группы скалистых шпилей, будто выросших из засеянных там зубов дракона. Скользя метрах в двадцати над землей, перехватчик дважды облетел Жанну и Серафиму: Шонт подбирал место для посадки.

По земле, следом за космолетом бежал столб пыли: нижние дуги маневровых двигателей работали на всю катушку. Будь она с девочкой ближе — их бы накрыло с головой, но ее напарник не стал приближаться — «Кракен» завершил второй круг и направился к равнине, замедляя ход. Перед космолетом взметнулась красно-серая стена пыли, в которой Жанна едва его не потеряла.

— Почему ты плакала? — голос Серафимы напомнил Жанне, что она здесь не одна. Она посмотрела на девочку:

— Что?

— В пещере. Я видела: ты вышла из тумана и плакала. Постояла на краю, а туман стекал с тебя. Потом подошла к стене и села у нее — на корточки, — с серьезным видом старательно перечислила действия Жанны Сеф. — У тебя было такое лицо… — она замешкалась, морща лоб. — … потерянное. И ты плакала. А меня не видела, хоть я стояла рядом. Совсем-совсем рядом, — словно это было очень важно, рукой показала девочка, как близко это «рядом» было.